Автор зустрічався з Хмельницьким, його полковниками та церковними ієрархами: Унікальний манускрипт повернуто в Україну

Безцінний рукопис вперше демонструється широкій публіці на виставці "Земля козаків очима сирійського мандрівника XVII століття", яка відкрилася в Національному заповіднику "Софія Київська", передають Патріоти України з посиланням на Факти.

Далі - мовою оригіналу:

"— То, что в середине XVII века казна Антиохийской православной церкви (ее паства живет в Сирии, Ливане, Ираке, Иране и ряде других стран Ближнего Востока) была почти пуста, подтолкнуло патриарха Макария Алеппского отправиться в далекую дорогу из Сирии в Москву, чтобы просить царя о материальной помощи, — говорит куратор выставки «Земля казаков» глазами сирийского путешественника XVII века" кандидат исторических наук Игорь Нетудыхаткин. — По пути в Московию и обратно патриарху и его приближенным дважды довелось проехать через территорию Украины (они между собой называли нашу страну «Земля казаков»), побывать в Киеве, гетманской столице Чигирине, в Субботове, где находился дворец Богдана Хмельницкого. С самим гетманом сирийцы встретились дважды. Все это подробно описано в книге «Путешествие патриарха Макария». Ее автором является сын патриарха Павел. Он сопровождал отца в поездке в Московию, выполнял роль секретаря и вел путевые записки, а когда через два года делегация благополучно вернулась в Алеппо, написал книгу. Науке известны четыре экземпляра этого манускрипта (один хранится в Киеве, остальные — в Лондоне, Париже и Санкт-Петербурге). Киевский экземпляр впервые демонстрируем широкой публике на нашей выставке.

В первый раз патриарх Макарий и его свита встретились с Богданом Хмельницким летом 1654 года в городе Богуславе (находится в 120 километрах южнее Киева. — ред), где казацкое войско стояло тогда лагерем, — продолжает Игорь Нетудыхаткин. — Павел Алеппский пишет, что, когда перед ними появилась казацкая старшина, было невозможно определить по внешнему виду, кто из присутствовавших гетман, — тот не стремился выделиться богатством нарядов. Хмельницкий расчувствовался, сказал: «Не думал я, что на склоне лет доведется повстречаться с Вашей святостью». Среди подарков, которые Макарий преподнес ему, был мешочек с зернами кофе. Из книги «Путешествие патриарха Макария» мы узнали, что гетман любил этот напиток.

Гостей пригласили на пир, который проходил в шатре. Патриарха посадили на самое почетное место. Дома у казацкой старшины было предостаточно дорогой посуды, но в походе они ели и пили из глиняной. На пиру оказался лишь один серебряный кубок — у гетмана. Этот сосуд наполнили водкой и первым выпить из него Хмельницкий предложил Макарию, а уже затем остальным присутствующим. На столах была рыба — вареная и соленая. Павел Алеппский отмечает: «Хмель (Хмельницкий. — ред) — человек пожилой, но бодрый, искренний, спокойный, молчаливый, однако нелюдимым его не назовешь. Всеми делами занимается лично. Сдержанный в еде, питье и одежде»

Возвращаясь из Москвы в Сирию, гости побывали в гетманской столице Чигирине (Черкасская область), затем отправились на расположенный неподалеку хутор Хмельницкого Субботов, чтобы навестить вдову его старшего сына Тимофея Розанду. Там как раз шло строительство Ильинской церкви, известной всем жителям современной Украины, ведь она изображена на купюре в пять гривен. Храм возводился из крупных, толщиной около двух метров, каменных блоков. Макарий спросил, откуда их привезли. Оказалось — это военный трофей. В одном из походов казаки разобрали мечеть во взятом ими городе и доставили блоки в Субботов.

— Что Павел Аллепский написал об увиденном в Киеве?

— Я увлекаюсь историей украинской кухни, поэтому мне особенно интересны описания трапез в киевских монастырях. Сирийских гостей потчевали в нескольких обителях. Любопытно, что в каждой из них подавали напиток, который автор манускрипта называет водкой (хотя, скорее всего, это были настойки — именно их употребляли в те времена). Так автор Павел Алеппский описывает трапезу в Киево-Печерской лавре: блюда вначале ставили перед патриархом Макарием, он их пробовал, и угощение передавалось дальше по столу. Все тарелки, кубки, ложки были серебряными. Вначале принесли сладкую выпечку и различные сорта варенья (в том числе с грецким орехом). Все это с большим количеством пряностей. Автор манускрипта отмечает, что так много пряностей в пище члены сирийской делегации не видывали у себя на родине. Затем подали водку.

После этого началась основная часть обеда: потчевали различными постными блюдами с шафраном и многими другими пряностями, печеными с золотистой корочкой блинами, грибами. Из напитков предлагались мед, пиво, красное вино собственного производства. В завершении на столах появились фрукты: вишня, крыжовник, смородина.

В другой раз подавали два вида супов: с яйцами, начиненными пряностями, и рыбный с миндальным молоком, к ним — соус с шафраном (при этом Павел Алеппский отмечает, что шафран стоит чрезвычайно дорого, а миндаль — еще дороже). Специи действительно были в те времена товаром далеко не дешевым, однако в украинской кухне во времена Богдана Хмельницкого их широко использовали. Это было влияние кулинарных традиций польской шляхты, которая любила жить на широкую ногу.

Павел Алеппский пишет со слов киевлян, что после нашествия Батыя Софийский собор около 100 лет находился в запустении, в нем даже держали домашний скот. Сирийские гости увидели храм таким, каким он стал после реставрации, проведенной незадолго до этого митрополитом Петром Могилой. Его стараниями для Софийского собора был создан великолепный иконостас. К сожалению, это произведение сакрального искусства не сохранилось до наших дней, поэтому его описание в книге Павла Алеппского особенно ценно.

В Киеве патриарх со свитой остановился в Митрополичьем доме, расположенном напротив Софийского собора. Символично, что наша выставка проходит в этом же здании. Правда, когда здесь гостил Макарий, оно было деревянным, в последующие времена его перестроили — сделали из камня.

На обратном пути из Московии сирийские гости заночевали на левом берегу Днепра напротив Киево-Печерской лавры. «С того самого момента, как я увидел Печерский монастырь, радость не покидала меня, — написал Павел Алеппский. — Наши души наполнились радостью. Земля казаков для нас словно родная».

— Эти эмоции, думаю, были вызваны контрастом между тем, с чем патриарх со своими приближенными столкнулся в Московии, и порядками в Гетманщине, — вступает в разговор старший сотрудник Института востоковедения имени Агатангела Крымского Национальной академии наук Украины кандидат исторических наук Юлия Петрова. — Хотя царь встречал их со всяческими почестями (например, на подъезде к Москве выстроил вдоль дороги стрельцов), щедро одарил деньгами, гости тяготились тем, что каждый их шаг контролировался властями. Им не разрешали самим куда-либо ехать, общаться, с кем захотят. В Гетманщине царил дух свободы и рыцарства, что восхищало и вдохновляло сирийцев.

— На каком языке они общались с жителями Украины?

— Использовали греческий, с которого толмач переводил местным жителям на староукраинский, — отвечает Юлия Петрова. — Родным для патриарха Макария и остальных членов делегации был арабский язык, на нем написана книга об их путешествии.

— Каким же образом один из четырех известных ученым экземпляров «Путешествия патриарха Макария» оказался в Киеве?

— Его нашел в середине 1890-х годов во время научной командировки в Сирию и Ливан украинский востоковед крымскотатарского происхождения Агатангел Крымский. К тому времени уже были найдены другие рукописные списки «Путешествия патриарха Макария». В 1890-е российский ученый Георгий Муркос перевел один из них на русский. Он даже предпринял попытку разыскать еще один экземпляр этого произведения. С этой целью отправился на Ближний Восток, но его поиски оказались тщетными. Вскоре в те же края поехал Агатангел Крымский, и ему улыбнулась удача: через православных священников он узнал, что интересующая его рукопись есть в Сайданайском монастыре. Ученый купил манускрипт и привез в Москву (он работал в Лазаревском институте восточных языков). Когда в 1917 году Российскую империю охватили революционные события и была провозглашена Украинская Народная Республика, Крымский переехал в Киев, привез сюда свой архив, в том числе «Путешествие патриарха Макария».

— Сохранился исходный вариант этой книги, написанный Павлом Алеппским?

— Нет. До наших дней дошли экземпляры, выполненные переписчиками книг. Тот, что хранится в Киеве, создан, скорее всего, уже в XVIII веке. Точнее сказать невозможно, поскольку последняя страница, на которой обычно указывали дату, обгорела.

— Во время Второй мировой войны найденный Крымским манускрипт оказался в США — его вывез туда аспирант Агатангела Ефимовича Омельян Прицак, — говорит сотрудница Научной библиотеки Национального университета «Киево-Могилянская академия» Анна Хроболова. — Моя коллега Таисия Сидорук исследовала эту историю: Прицак закончил университет во Львове, а в 1940 году по приглашению Крымского поступил в аспирантуру в Институт языкознания в Киеве. Но вскоре молодого человека призвали в Красную армию. Когда разразилась война, его часть дислоцировалась в районе города Белая Церковь (Киевская область) и приняла участие в первых боях с оккупантами, в ходе которых Прицак попал в плен. К счастью, ему удалось бежать и добраться до Киева, который был уже в руках гитлеровцев. Здесь он попытался разыскать Крымского — не знал, что в июле 1941 года его учителя арестовал НКВД и, обвинив в «контрреволюционной деятельности», отправил в Казахстан (в январе 1942-го Крымский умер в тюремной больнице. — ред).

Омельян Прицак устроился в оккупированном Киеве на работу в газету «Українське слово» и занялся поиском архива своего учителя. Нашел его у известного историка Натальи Полонской-Василенко. Через несколько месяцев Омельяном заинтересовалась немецкая полиция, и он решил вернуться во Львов. Полонская-Василенко передала Прицаку архив Крымского и попросила вывезти его на Запад. Просьба была выполнена. Омельян Прицак прожил долгую жизнь и скончался в 2006 году. После этого его архивно-библиотечную коллекцию передали в Научную библиотеку Национального университета «Киево-Могилянская академия».