"Ігри нескорених": Лікарі говорили, що з таким рівнем ушкоджень це неможливо, але Олександр довів зворотнє (фото)

Засновником і покровителем «Ігор» став британський принц Гаррі, який побував на подібних змаганнях у США. В Англії «Ігри нескорених» вперше були проведені в 2014 році. Тоді кількість учасників налічувало 400 спортсменів з 13 країн. У нинішніх змаганнях тільки команда з Америки включає 150 колишніх військовослужбовців! Цього року змагання пройдуть в Сіднеї і триватимуть сім днів. В Австралії вже з'їжджаються спортсмени з 18 країн, передають Патріоти України.

Українська національна збірна другий рік поспіль бере участь в «Іграх нескорених». В її складі 15 колишніх військовослужбовців, які будуть змагатися в 11-ти адаптованих видах спорту. Серед учасників і ветеран Збройних Сил України 32-річний Олександр Чалапчій. Далі - мовою оригіналу:

"История Александра четыре года назад стала известна многим украинцам. Бывший преподаватель профтехучилища из поселка Ульяновка Кировоградской области ушел на фронт в числе первых добровольцев. Правда, воевать ему довелось всего два месяца. 28 сентября 2014 года Чалапчий в составе 34-го батальона нес боевое дежурство на блокпосту возле поселка Ленинский под Горловкой. Александр признавался, что тогда они больше всего боялись минометных обстрелов. В тот день Чалапчий вместе с побратимом отправился делать «зеленый коридор» для жителей Горловки.

Они собирались зайти в мирную зону, чтобы получить пенсии, купить продукты и лекарства. Роковая мина прилетела буквально под ноги Александру. Он не сразу понял, что получил тяжелое ранение и, не теряя сознания, пытался помочь своему напарнику. Больше часа из-за интенсивных обстрелов побратимы не могли подобраться к раненому Чалапчию. Когда потерявшего много крови Александра доставили в госпиталь Дзержинска, хирурги боялись браться за операцию. Но таки прооперировали бойца и спасли ему жизнь.

Уже через несколько месяцев после ампутации — у Александра нет стоп и коленных суставов — он встал на протезы. Сначала механические, а потом электронные. Врачи говорили, что с таким уровнем повреждений это невозможно, но Александр доказал обратное. Более того, он основал собственный бизнес и помогает адаптироваться к мирной жизни ребятам, вернувшимся с фронта.

Александр говорит, что его секрет в упертости, которая была присуща ему всегда. А еще в том, что он всегда чувствовал поддержку семьи — жены Татьяны и дочерей Полины и Оли. Они уже собираются болеть за папу, который отправляется за океан, а поддерживать Александра в Сиднее будет Татьяна.

— В прошлом году я тоже участвовал в национальных отборочных турах «Игр непокоренных», — рассказал Александр, находясь на сборах под Киевом перед поездкой в Австралию. — Завоевал даже «золото» по гребле, но в команду не вошел. Следил за выступлениями наших ребят в Канаде, понимая, что буду пробовать силы вновь.

В прошлом году я был в США, в Вашингтоне, где украинская диаспора подарила мне велосипед. Такого в Украине ни у кого пока нет. Уже в нынешних отборочных турах я соревновался на велосипеде и в академической гребле. По гребле завоевал «бронзу», на велосипеде был единственным в своей категории и вошел в состав сборной. В Сиднее буду соревноваться в трех категориях: академическая гребля, ручной велосипед и бег на инвалидных, трехколесных, колясках.

— В каком виде соревнований чувствуете себя увереннее?

— Стремлюсь к хорошим результатам во всех видах. Но больше нагружал себя и тратил времени на подготовку к соревнованиям на велосипеде. Буду первым в Украине спортсменом-инвалидом, который выступает в этом виде спорта. У нас даже у паралимпийцев нет такой команды.

— Что чувствуете перед началом соревнований?

— Особый подъем и прилив сил. Хотя, конечно, иногда ощущал усталость. Особенно, когда на сборах приходилось преодолевать по 70—80 километров в день. Это достаточно тяжело и для здорового человека. Но у меня есть тренер, который занимается со мной каждый день. У нас расписано все до мельчайших деталей, с учетом расстановки собственных сил. Диеты особой не придерживаюсь, кормят нас на сборах хорошо. Конечно, поддерживаю организм приемом витаминов. За последнее время даже сбросил четыре килограмма из-за постоянных физических нагрузок.

— Сколько времени прошло с момента вашего ранения?

— Под обстрел мы попали 28 сентября 2014 года (к тому времени я находился на фронте два месяца). А в ноябре уже стал на протезы.

— Можно к ним привыкнуть?

— Знаете, то, что сделали папа с мамой и матушка природа, не восстановит ни один доктор. У меня до сих пор остаются фантомные боли, когда чувствуешь конечности, которых у тебя нет. Особенно болят ноги после нагрузок. Бывает, ночью из-за этого даже заснуть не могу. Чувствую пальцы, голень. Иногда кажется, что на ноги мне кто-то вылил кипяток. Прочитал, что подобное буду ощущать до своих последних дней. Часто снится, что бегу со всех ног. А в первые недели после ампутации иногда вообще забывал, что у меня нет конечностей. Когда лежал в госпитале, мог сесть на край кровати, собираясь встать. Хорошо, что вовремя спохватывался и не летел головой вниз.

— Надо отдать должное, вы достаточно быстро восстановились после такого тяжелого ранения.

— Просто я упертый. И так было всегда. Добиваюсь своей цели, чего бы мне это не стоило. Упертость — моя черта характера, которая, с одной стороны, плохая, но с другой — спасла мне жизнь. Ведь можно было просто опустить руки и зарастать жиром, но я поставил себе цель — встать на ноги и быть полноценным человеком. То, что у меня нет ног, совершенно ни о чем не говорит.

— И не было минут отчаяния?

— Знаете, любой уверенный в себе человек, бывает, ночью горько плачет. И меня накрывало отчаяние, ощущение собственной слабости. Но я никогда не позволял, чтобы это видели другие. На утро вытирал слезы-сопли и снова в бой. Для себя давно уже решил — пусть мне лучше завидуют, чем жалеют. И сам себя не позволяю жалеть. Как и не оглядываюсь в прошлое, ругая себя из-за какого-то собственного упущения.

— Что помогло вам встать на ноги?

— Было много моментов. Помню, когда первый раз стал на протезы, они страшно давили. Постоял пару минут и сел. Подумал-подумал и решил, что у меня просто нет другого пути. Сцепил зубы, встал и пошел. Было больно, неудобно, не мог держать равновесие. Помню, как нервничал и бесился из-за этого. Мог сорваться на близких, хотя понимал, что они-то ни в чем не виноваты. Вот так, потихоньку, восстанавливался и добивался своего.

— К сожалению, не все бойцы, возвращающиеся с фронта, могут адаптироваться к мирной жизни. Что им мешает?

— Мне кажется, само общество не готово правильно вести себя с военными. Ребята просто разочаровываются в том, что согласились воевать. Особенно, когда у них начинают спрашивать: «А чего вы пошли на фронт?» Бойцам это кажется столь очевидным, что они обижаются, услышав намеки о деньгах и политике. И я с этим сталкивался постоянно, но в силу своих личных качеств мог противостоять. А ребята не могут.

Когда мы начинали воевать, ведь боевой армии, по сути, не было. Ребята ходили на задания в кроссовках и спортивных костюмах. Конечно, сепаратисты, поддерживаемые Россией, полагали, что дойдут до Киева за четыре дня. А война уже четвертый год никак не может закончиться. Когда я шел по улице в Вашингтоне, простые американцы подходили со словами: «Спасибо, солдат, за службу!» Я им отвечал, что воевал не за их страну. Но они говорили: «Спасибо за то, что ты отдал часть себя за свою Родину!»

— Кто-то из тех, с кем вы воевали в 2014-м, остался на фронте?

— Из моего батальона буквально три человека. Кстати, ездил к ним не так давно. Война, конечно, уже не та, что была пару лет назад. Да и армия становится слишком «совковой», бюрократичной. Ребята несут службу, понимая, что кто-то должен защищать свою страну. Помню, еще в 2014-м, когда мы освободили Дзержинский и приезжали туда скупаться в магазин, каждая бабушка, встречавшая нас, спрашивала: «Сыночки, когда война закончится?» Мы отвечали: «Завтра, после обеда». Ну кто может знать, когда она закончится?! Когда Путин сдохнет, наверное.

— Вам снится война?

— Сначала часто снилась. Видел своего погибшего побратима Серегу Хапунова. Но вот полгода уже нет таких снов. Признаюсь, даже война забывается. Для меня теперь два месяца службы кажутся одним днем. Знаете, я сейчас думаю не о том, что произошло, и даже не о Сиднее. Как сказал нашей сборной министр обороны Полторак: «Ребята, вы уже победили». Конечно, мы все будем стараться, но есть вещи, которые важнее всего на свете — дом и семья. Собственно, за это мы все и воевали."