Кремль робить гарну міну при поганій грі: Як Китай жене Росію з Африки

Про це йдеться в матеріалі видання Хартыя'97, передають Патріоти України. Далі - мовою оригіналу:

"Министр иностранных дел России Сергей Лавров завершил свое африканское турне. В пятницу, 9 марта, чиновник провел встречи с руководством Эфиопии. Ранее он побывал в Намибии, Зимбабве, Анголе и Мозамбике. Глава российского МИД посетил страны, бывшие в свое время "союзниками" СССР в борьбе против "мирового империализма", разве что сегодня интересы России в Африке южнее Сахары носят более прозаический характер: ресурсы и оружие.

Однако стратегическое присутствие Москвы на континенте теперь ограничивает Пекин. Побороть конкурента такой экономической мощи для России - непосильная задача.

Оружейный рынок

Китай начал осваивать африканский континент несколько позже Советского Союза. В настоящее время товарооборот Китая и Африки южнее Сахары превышает 220 миллиардов долларов, а к 2020 году, как ожидается, вырастет еще на треть. Объемы торговли России с африканскими странами меньше на два порядка: 3,6 миллиарда долларов в 2017 году, согласно цифрам, приведенным Сергеем Лавровым.

Очевидно, напрямую конкурировать с Китаем в торговле Россия не может. Как, кстати, и со странами Запада - оборот торговли с тропической Африкой только у Соединенных Штатов превышает 37 миллиардов долларов ежегодно.

Правда, Россия может похвастаться сильными позициями на рынке вооружений, где ее позиции в Африке традиционно сильны. Строго говоря, африканский рынок не является для российского ВПК важнейшим, отмечает исследователь международного центра Карнеги Пол Стронски. Например, в 2016 году лишь около 12% российского оружейного экспорта ушло странам континента.

Но все равно это вторая по значимости площадка для торговли оружием после Азиатско-Тихоокеанского региона, куда, по оценкам стокгольмского Института мира, уходит две трети российского военного экспорта.

В последние пять лет Россия построила в нескольких странах сервисные центры по обслуживанию своей военной техники и предлагает программы модернизации вооружений. Помимо коммерческой составляющей эти проекты - еще и сигнал африканским покупателям: Россия не собирается уходить с рынка и рассчитывает на долгосрочное сотрудничество.

Но и на этом поле китайское вооружение может потеснить российское. Аналитики Королевского объединенного института стратегических исследований отмечают, что за период с 2010 по 2015 год экспорт китайского оружия вырос в полтора раза. Китай вышел на третью позицию в списке стран-экспортеров вооружения после США и России.

В списке предлагаемых товаров - все, что угодно: от стрелкового оружия до океанских военных кораблей и беспилотных летательных аппаратов. Времена, когда китайское оружие представляло собой плохо собранные советские разработки многолетней давности, осталась в прошлом. К тому же Поднебесная активно стимулирует покупателей в Африке. Например, предлагает выгодные оружейные контракты в обмен на признание Тайваня частью КНР. По оценкам экспертов, китайское оружие уже находится на вооружении двух третей африканских стран.

Как и Россия, Китай налаживает сеть обслуживания своих вооружений. А недавно в Джибути появилась и первая зарубежная китайская военная база. Проникновение на оружейный рынок идет полным ходом, и на этом Китай останавливаться не собирается.

Особенности национального инвестирования

Российские деловые интересы в Африке южнее Сахары сегодня, главным образом, лежат в сырьевой отрасли. "Алроса", "Роснефть", Ростех и Росатом готовы финансировать проекты по добыче полезных ископаемых в Анголе, Намибии, Зимбабве и других странах. Торговать с африканскими странами собираются КамАЗ и "Гражданские самолеты Сухого". Офис ВТБ открылся в Анголе. Сотрудничать с Россией в нефтегазовой области решили Конго, Судан и Сенегал.

Африка становится рынком сбыта российского зерна, а африканские овощи и фрукты находят дорогу в Россию (особенно после введения санкций). Такая структура товарооборота не слишком отличается от той, что существовала в советские времена. "Установились правильные сношения. Суда заходили в бухту, сбрасывали английские ценности, забирали эфиопову дрянь", - так описал ее в 1924 году Михаил Булгаков.

• В Нигерии 11 тысяч китайских рабочих строят железную дорогу между Лагосом и Кано и гидроэлектростанцию.

• В Гвинее - шахту, плотину, гидроэлектрический комплекс, железную дорогу и перерабатывающий комбинат.

• В Судане - трубопровод и оборудование для нефтедобычи. Порт Судана был перестроен за два года.

Et cetera, et cetera. Китай инвестирует в инфраструктуру, в дороги, в больницы и школы. Африканские студенты ездят учиться в Китай, как раньше ездили в СССР. Китайские банки предоставляют странам континента займы на выгодных условиях, которые потом выплачиваются полезными ископаемыми.

Сами ископаемые также не оставлены без внимания. Китайские компании участвуют в самых разных проектах по всему континенту и часто владеют в них значительными долями.

Истинные объемы прямых китайских инвестиций в экономику африканских стран подсчитать сложно, но, вероятно, они превышают официальные данные, полагает заведующий сектором экономики и политики Китая Центра Азиатско-Тихоокеанских исследований Сергей Луконин. На нынешнем этапе китайские частные компании уже инвестируют в Африку в обход существующих межправительственных договоренностей и без помощи китайских банков.

Эксперты Ernst & Young подсчитали, что за десять лет (с 2005 по 2015 год) китайские инвесторы вложили в африканские страны более 66 миллиардов долларов и создали более 130 тысяч рабочих мест.

Накопленные китайские инвестиции в страны Африки в абсолютных цифрах все еще меньше, чем американские или европейские, но по темпам роста вложений в экономику африканских стран Китай заметно обгоняет западные страны.

Механизмы экспансии

Интересы Китая в Африке в основном объясняются ситуацией на внутреннем рынке. Во-первых, быстрый экономический рост последних десятилетий привел к скачкообразному росту потребностей в ресурсах. Уже с 1993 года Китай не в состоянии обеспечить себя нефтью, а сегодня является крупнейшим ее импортером в мире. Не меньшие потребности китайская экономика ощущает и в других полезных ископаемых, которыми столь богата Африка. Во-вторых, как объясняет Сергей Луконин, быстрое развитие экономики, в том числе и частного сектора, привело к тому, что китайские компании начинают все жестче конкурировать друг с другом на внутреннем рынке. Эта конкуренция вынуждает агрессивно снижать цены и замедляет экономический рост, а заодно и не дает компаниям тратить достаточно на исследования и новые разработки, что в перспективе ведет к технологическому отставанию.

Расширение рынков сбыта и вывод части производства за пределы Поднебесной позволяет отчасти нивелировать эту проблему. А в перспективе возможен и перенос части производства, не требующего значительной технологической базы и высококвалифицированной рабочей силы, из Китая в страны Африки.

Тем более, что Поднебесная постепенно перестает быть "всемирной фабрикой": зарплаты и уровень потребления растут, и нанять низкоквалифицированных работников за бесценок становится труднее. Китайские предприниматели расширяют производственную базу за счет соседних стран вроде Вьетнама и Бангладеш.

Африка - это и колоссальный (более миллиарда человек) рынок сбыта китайских товаров, особенно тех, что неохотно покупаются на Западе. Уровень благополучия большинства африканских стран не позволяет им проявлять излишнюю щепетильность в этих вопросах.

"Новый колониализм"

Конкурировать с Китаем в Африке сложно: экономическая мощь страны сочетается с политикой долгосрочных, стратегических вложений, подкрепленной всей мощью китайского государства.

Западные игроки на африканском рынке - это, как правило, частные компании, пусть иногда и очень богатые. Например, Exxon Mobil в последние годы в той или иной форме вложила в Африку около 24 миллиардов долларов, в том числе и на благотворительность, медицину и развитие инфраструктуры.

Разговоры о "новом колониализме", в котором Китай иногда упрекают, и не только в Африке, вряд ли следует воспринимать всерьез, полагает заместитель директора Института стран Азии и Африки, китаист Андрей Карнеев.

В самом Китае, кстати, признают, что экономическое проникновение на африканский континент идет такими темпами, что не может не вызывать озабоченность. Китайские власти подчеркивают, что не собираются насаждать в странах Африки свои экономические или политические модели, и принимают положение дел в странах, с которыми сотрудничают, таким, каково оно есть.

На практике китайские инвесторы и впрямь не очень обеспокоены соблюдением прав человека и прочими западными формальностями в странах-получателях инвестиций. Это, кстати, тоже выгодно отличает Китай от западных торговых партнеров в глазах некоторых африканских правительств.

Однако опасаться превращения Африки в "сырьевой придаток" Поднебесной, видимо, не следует: сама китайская экономическая модель может стать естественным ограничителем китайской экспансии на континенте.

Стремительный экономический рост Поднебесной стал возможен в результате ряда факторов, напоминает Андрей Карнеев. Это трудолюбивое и дисциплинированное население (есть мнение, что тысячелетняя скрупулезная и кропотливая работа по выращиванию риса сыграла немалую роль в становлении китайской трудовой этики), полностью подчиненное указаниям Коммунистической партии. Фактически - трудовая армия.

Подобными условиями для производства никто в Африке похвастаться не может. К тому же уровень развития инфраструктуры в Китае пока не достигнут ни в одной африканской стране, и это произойдет не завтра.

Поэтому превращения Африки в новую "всемирную фабрику" по образцу китайской в ближайшее время можно не ожидать.

При всей разнице в подходах к экономическому взаимодействию с африканскими странами между Китаем и Россией их интересы кое-где пересекаются, а то и сталкиваются. Однако, как полагает Андрей Карнеев, на африканском континенте потенциал для ухудшения российско-китайских отношений невелик.

Столкновения экономических субъектов двух стран происходят не только в Африке, но и, например, в Центральной Азии. В рамках повседневной жизни эти конфликты интересов могут вызывать трения, но драматически на отношениях Москвы и Пекина не скажутся.

Место занято?

Стратегические интересы России и Китая в Африке в последнее время все меньше совпадают.

Россия в основном интересуется политическим влиянием, восстановлением связей советских времен. Москва уже не раз прощала многомиллиардные долги бывшим союзникам по соцлагерю: только в сентябре прошлого года странам Африки простили долг в более чем 20 миллиардов долларов.

Китай от политического влияния тоже не отказывается, однако строит его на экономической основе. Исследователи международного центра AidData нашли определенную связь объемов финансовой помощи Китая ряду африканских стран с тем, как они голосуют в ООН по предложенным Пекином резолюциям и с поддержкой принципа "одного Китая" - то есть непризнания Тайваня.

Декларируемая Пекином "политика невмешательства" в последние годы, похоже, тоже была отредактирована. К марту 2017 года более двух с половиной тысяч китайских солдат были направлены в Африку для участия в шести миротворческих миссиях ООН - при том, что раньше Китай традиционно воздерживался от участия в миротворческих операциях.

Эксперты заметили, что по времени этот сдвиг в китайской политике совпал с обострением ситуации в Судане - крупном поставщике нефти в Китай.

Пять лет назад Сануси Ламбидо Сануси, бывший в то время главой центрального банка Нигерии, сказал: "Африка должна понять, что Китай - как и США, Россия, Великобритания, Бразилия и все прочие, - пришел в Африку не в интересах Африки, а в своих собственных".

Россия применяет в Африке примерно те же инструменты: участвует в миротворческих операциях, списывает долги в обмен на выгодные контракты. Визит Сергея Лаврова должен, в том числе, показать, насколько важным Кремль считает развитие связей с африканскими странами - в условиях растущего санкционного давления со стороны США и Западной Европы новые или хорошо забытые старые друзья лишними не будут.

К сожалению, российскую нишу на континенте все больше заполняет Китай. Причем делает это с прицелом на будущее, что вообще является характерной особенностью китайской политики. Похоже, России нечего этому противопоставить."