Невідомий солдат: Як Україні належить вшанувати безіменного героя. Гідний та зворушливий приклад

"Йшла Перша світова війна, наймасштабніша і кривава з воєн, які на той момент бачила планета", - йдеться в матеріалі ТСН, передають Патріоти України. Далі - мовою оригіналу:

"Ядерные бомбы, за доли секунды превращающие человеческое тело в пепельную тень на стене, газовые камеры, сербосеки и Ржев были ещё далеко впереди, хоть и виднелись на горизонте. Но уже были танки, было химическое оружие, была мощная артиллерия, превращающая тела в мелкий фарш, была авиация, посыпающая вражеских солдат железными дротиками с небес, как сошедшая с ума старуха Зима, решившая ковать снежинки из металла.

И были трупы. Тысячи, миллионы трупов. Многих их них опознать было невозможно: ДНК-анализ тогда изобрести как-то не успели, а вот бомбы и шрапнель — вполне. Обезображенные, неузнаваемые тела и их отдельные части щедро покрыли поля Европы. Так их и хоронили — с табличкой "Неизвестный солдат такой-то армии"...

Если хоронили...

...Одна из таких могил особо запомнилась британскому армейскому капеллану Дэвиду Рэйлтону. На деревянном кресте, воткнутом в землю где-то на полях Франции, химическим карандашом было написано "Неизвестный британский солдат". Даже после конца войны Рэйлтону снился этот грубо сколоченный крест, и слова на нём, и — может быть — тихий шёпот оттуда, из глубины...

Может быть, этот голос шептал своё имя. Может — нет.

...Наконец бывший капеллан понял, что нужно сделать, чтобы это голос утих. И Рэйлтон пишет письмо, обстоятельное, длинное письмо настоятелю Вестминстерского собора. В письме он говорит о сотнях тысяч погибших солдат Империи, говорит о неопознанных, безликих воинах, и говорит о том, что нужно сделать. И с ним соглашаются — сначала аббат, а потом и премьер-министр.

Рэйлтон предложил похоронить обычного британского солдата из числа неопознанных среди английских королей. В память о всех неопознанных, безымянных и безымянных, растерзанных снарядами и попавшими под гусеницы танков, утонувших и сгоревших — всех, чьё имя так и осталось тайной. Чтобы и живые, и мёртвые знали — их не забыли. Никогда. Никого.

И закипела работа.

Гробовщики, привезённые из Британии, поместили гроб в деревянный контейнер, сделанный из дубов, которые были специально для этого срублены в древней резиденции английских монархов, дворце Хэмптон-Корт. На контейнер был прикрёплён меч крестоносца из королевской коллекции оружия, и сам король выбирал этот меч, который навсегда отправится в могилу.

По территории Франции его с почётным эскортом французских солдат везли в специальном фургоне, запряжённом шестёркой чёрных лошадей. На ночь гроб охраняли, как охраняют живых. Как охраняют королей.

В конце пути по континенту, во французском порту Булонь, под звон колоколов, звуки труб и горнов, игравших мелодию "Последний пост", в сопровождении тысяч людей контейнер подвезли к британскому эсминцу "Верден" (и тут символизм: кто из людей того времени не знал про "Верденскую мясорубку", одну из самых кровавых битв Первой мировой и всей истории человечества вообще?). Перед погрузкой гробу отсалютовал французский маршал Фош — тот, чья подпись под документом о перемирии завершила великую войну. И как маршала, корабль с телом приветствовали салютом пушки крепости Дувр…

...из Дувра тело перевезли в Лондон в специальном вагоне, после этого никогда не использовавшемся. На платформе станции Виктория (опять символы — "Виктория" значит "Победа"), куда прибыл поезд, с тех пор и по сей день в годовщину прибытия совершается поминальная служба.

11 ноября 1920 года, во вторую годовщину окончания Первой мировой войны, гроб поместили на орудийный лафет. В ту секунду, когда кортеж с телом солдата начал свой последний путь, грянул ещё один, фельдмаршальский салют, и под его эхо шестерка чёрных лошадей повезла контейнер сквозь огромную толпу тихих, молчащих людей. А за кортежем, в таком же немом молчании, следовал король и королевская семья.

Гроб внесли в Вестминстерское аббатство через строй почётного караула из ста солдат и офицеров, награждённых Крестом Виктории. Они будут стоять так долго, очень долго — пока все десятки тысяч человек, которые пришли попрощаться с неизвестным солдатом, не отдадут ему последние почести...

...Уже была вырыта могила, и на дне её лежала почва, привезённая с полей самых важных, самых кровавых сражений той великой войны. Гроб положили в землю под затуманенными взглядами более чем сотни женщин, каждая из которых потеряла в мировой войне мужа и всех сыновей — они стояли рядом с королём и плакали, хороня в душе своих мужчин в этой самой могиле.

Уложенный в землю контейнер был накрыт чёрной плитой из Бельгии — той самой страны, где так многие британские солдаты упокоились в войне. На плите нанесли памятную надпись латунью, которую получили от переплавки боеприпасов (символы, символы...) И с того момента и навсегда эта плита стала единственной в аббатстве, на которую нельзя наступать ногами.

Ходить по могилам королей — пожалуйста. Поэтов, писателей — без проблем. Но не солдата. Нет.

Когда Елизавета Боуз-Лайон, будущая Королева-мать, выходила замуж за будущего короля Георга VI в 1923 году, она положила букет на могилу Неизвестного солдата в память о своём брате Фергюсе, погибшему в той войне. А умирая в далёком, невообразимо далёком 2002-м году, она попросила, чтобы и венок с её похорон был возложен на ту же могилу.

И он был возложен.

И с её руки, с 1923 года все королевские невесты, выходящие замуж в Вестминстерском аббатстве, на следующий день после свадьбы приносят свадебные букеты на эту могилу.

Они помнят. Все помнят. Забывать нельзя.

Помните и вы тех украинцев, которые погибли во всех войнах, и лежат безымянные Германии и Франции, в Польше и Китае, в Афганистане и Анголе, на Донбассе и в Карпатах. Всех безымянных, но не забытых. Никогда.

Мы помним вас. Мы тоже слышим шёпот. Мы не забудем."