"Одна история о "русском мире", - Черненко

Если кто-то когда-то говорил о "русском мире", то имея в виду агрессию или угрозу. И сегодня я, наивная барышня, прозрела – оказывается, есть другое значение этого понятия. Значение весьма прозрачное, подразумевающееся лучших литературных деятелей России, одноименный журнал и фонд.

Я топталась перед входом в "Русский центр" в нашей Горьковской библиотеке, на дверях которого было написано "Русский мир". А у меня-то русский мир ассоциировался с "миром" в Сирии и прочим, поэтому затормозила перед входом, пытаясь совладать со своими ассоциациями. Наверное, опытный психолог сказал бы мне, что читаю не те статьи не тех авторов, раз Гумилев или Цветаева не пришли мне на ум первыми в связи со словосочетанием "русский мир".

Думаю, что для таких, как я, на большой растяжке у двери было пояснение, что такое этот "русский мир" – это вовсе не оружие, агрессия и армия, а просвещение и литература. За дверью этому было самое яркое подтверждение – собрание книг, компьютеры, красивое светлое помещение с хорошим свежим ремонтом. Еще час не верила глазам, натыкаясь глазами на книжных полках на фамилию Толстого и Лермонтова, "Тихий Дон" и портрет Татьяны Снежиной, которая отчего-то тоже вписалась в контекст русского мира. На каждой полке была большая наклейка, дающее пояснение, откуда деньги на книги и ремонт, плазменный экран и компьютеры. Мол, "русский мир" богат и покровительствует нуждающимся, коими выходили и мы.

За компьютерами сидели люди – видимо, не имеющие своей техники с доступом к Интернету. Конечно, это не та моя юность, когда мы писали от руки конспекты в тихом читальном зале и говорили шепотом. А здесь множество книг в открытом доступе, фильмы на дисках, классика кинематографа по лучшим произведениям представителям этого самого "русского мира".

Понятие оказалось настолько емким, что туда попала и старушка за монитором в наушниках, и лысый мужчина рядом, и красивая барышня – работник этого фонда. И, похоже, это не разовый денежный транш нашей библиотеке, а целенаправленная работа. Похоже как когда-то существовал Канадский центр, где можно было назначить встречу, почитать прессу, взять книги и провести мероприятие. Это было до тех пор, пока новая "власть" случайно не нашла там биографии Степана Бандеры, изданной когда-то в Канаде и хранившейся в этом центре. "Русский центр" показался точной копией Канадского культурного центра с теми же целями и средствами.

Все чаще на улицах Луганска я вижу отсылы к России. Мы не самостоятельны. Не цельны. Мы либо должны бороться против чего-то, либо стараться всеми силами к чему-то примкнуть. Как будто сами по себе мы быть не можем в принципе. И даже тема родов (куда уж более мирная тема) не обошлась в новостях без сравнения, что при Украине при родах умирали чаще, чем в "республике", потому что не было нужного диагностического оборудования, которое в полном объеме появилось за последние четыре года.

Здесь вполне уместно было бы добавить, что благодаря "русскому миру", но отчего-то никто вслух не произносит это выражение, наверное, как и я, считая его исключительно нарицательным."