"Путин не предусмотрел только одного, что главная сила Украины - это не деньги и не власть, а украинский народ", - Турчинов про події Майдану

В переломний момент 22 лютого 2014 року Олександра Турчинова було обрано Головою Верховної Ради, а 23-го - в. о. президента. Він оголосив чинного на той момент президента Януковича поза законом, передають Патріоти України з посиланням на Цензор.НЕТ. Далі - мовою оригіналу:

"Как изменилась структура Майдана после атак 18-19 февраля? Какие юридические коллизии приходилось учитывать, чтобы переход власти в Украине произошел законно и конституционно? Что окончательно убедило регионалов поддержать прекращение противостояния в Киеве? Почему просчитался Путин и какой вариант развития событий был бы для Украины самым страшным?

18 ФЕВРАЛЯ: "БЫЛО ПОНЯТНО, ЧТО ЕСЛИ СДАДИМ МАЙДАН, ТО ПРОИГРАЕМ, ЕСЛИ ВЫСТОИМ - ПОБЕДИМ"

- Когда вы поняли, что Майдан победил?

- Когда Майдан выстоял 18 февраля, стало понятно, что наступил перелом. 18 и 20 февраля - самые трагичные дни Революции Достоинства - самое большое количество потерь, больше всего крови и страданий. Используя оружие, используя все свои возможности и силы и даже спалив Дом профсоюзов, где был наш штаб, они не смогли ночью 18-го выбить нас с Майдана. После понесенных протестующими потерь в Мариинском парке и на подступах к парламенту опьяненная жестокостью и насилием власть приняла решение утопить Майдан в крови. Нам поставили ультиматум: до 17 часов покинуть Майдан. Все, кто не уйдет, будут уничтожены. И вечером 18-го на площади Независимости было не так много людей. Понимая, что нас ожидает, я с майдановской сцены попросил всех женщин, всех, кто младше 18-ти, и людей пенсионного возраста покинуть площадь Независимости. Но никто не ушел. Мы понимали, что если не устоим, пощады не будет.

- Я слышал тогда, ночью, объявление, что вы ранены, вы уехали тогда с Майдана?

- Ничего серьезного, просто осколком разорвавшейся в воздухе гранаты посекло лицо. Медики заклеили пластырем порез, и я продолжал руководить штабом. Нужно было провести эвакуацию людей из пылающего Дома профсоюзов и защищать окруженный силовиками горящий Майдан.

- Как именно все там происходило?

- Кольцо вооруженных силовиков постоянно сжималось вокруг Майдана. Их наступление сдерживали несколько уцелевших баррикад и пламя костров из старых шин. Силовики забрасывали нас гранатами и стреляли из помповых ружей. Чтобы прорвать баррикаду, они со стороны Европейской площади пустили броневик, но ребята из сотни Самообороны Майдана его сожгли, забросав бутылками с коктейлями Молотова.

В торцевом помещении Дома профсоюзов, окна которого выходили на Крещатик, у нас был склад теплых вещей (одежда, одеяла и т.д.). Силовики бросили в разбитое окно этого помещения несколько "зажигалок" и начался пожар. Поджог не был случайностью. Буквально в течение получаса возгорание произошло одновременно в нескольких частях огромного здания Дома профсоюзов. Вместе с комендантом здания Степаном Кубивым мы организовали эвакуацию людей изо всех помещений. Выводили людей, выносили раненых и тела погибших, которые также находились там. Это была сложная задача, так как силовики отключили электричество и приходилось все это делать в потемках в сильно задымленных помещениях.

Спустив брандспойт через окно второго этажа, где находился наш штаб, я с группой майдановцев попытался начать тушение пожара с торца здания, где уже проходила линия нашей обороны. Было жарко - с одной стороны горит здание, с другой - горят шины, защищающие нас от пытающегося прорваться на площадь "Беркута". Видя, что мы пытаемся тушить пожар, "беркутовцы" начали нас забрасывать гранатами, ведь между нами было не более двадцати метров. Буквально в трех-четырех метрах от меня стоял парень, помогавший нам заливать водой огонь. Одна из гранат взорвалась прямо на нем. "Беркут" для усиления поражающей способности обматывал свето-шумовые гранаты скотчем с болтами, гвоздями и прочими мелкими металлическими предметами. Да и сами гранаты были с усиленным зарядом - "братская помощь" Януковичу от Путина. Парню разорвало живот, бок - страшные раны, все видно внутри… он упал лицом прямо в лужу крови.

- Эта информация раньше была неизвестна. Не исключено, что вы описываете героя Небесной сотни Дмитрия Максимова, погибшего у Дома профсоюзов от разрыва гранаты.

- Подбежали наши санитары, начали его оттягивать в более безопасное место. Я дал команду бросать брандспойт и отходить из зоны прямого поражения за угол горящего здания. Вот так мы прекратили тушить, и Дом профсоюзов сгорел дотла. Силовики пропустили несколько пожарных машин, но от них не было толку, так как они использовали всю свою воду для тушения наших защитных костров и подожженной бронемашины.

Для меня было принципиально важно выстоять в ту ночь. Когда нам предъявили ультиматум, были предложения отступать к Михайловскому собору. Многие не верили, что мы сможем удержать оборону Майдана, - слишком неравны силы. Но для меня было очевидно, что если мы сдадим Майдан, то Революция проиграет. Столько людей за Майдан погибли, и все - напрасно? У нас не было достаточно сил противостоять вооруженным силовикам, свезенным со всей страны. И в тот момент каждый решал сам для себя – остаться или уйти. Около 4 часов утра, еле стоя на ногах, мы поняли, что их наступление захлебнулось. Это была победа. А уже около 8 часов утра просто море людей хлынуло на Крещатик. Шли киевляне, которые ночью не могли к нам пробиться, приехали патриоты с Запада, Центра, с Востока, - фактически со всей страны. Добирались кто как мог. В общем, стало понятно, что это революция, которая победила. И люди начали спрашивать, где им разместиться. А уже никакого штаба нет…одни обгоревшие развалины.

И тогда мы приняли решение, что штабом станет весь Крещатик. Все здания, которые можно было приспособить для размещения людей, стали занимать. Единственное, я просил не брать магазины, чтобы потом майдановцев не обвинили в мародерстве. А наша штабная группа разместилась в кафе "Шоколадница".

- После 18 числа уже не было заметно организованного управления. Штурмуя Дом профсоюзов, СБУ и МВД фактически пытались уничтожить систему управления Майданом – штаб, сотни Самообороны, систему коммуникаций.

- 18 февраля и во время противостояния на подступах к парламенту и во время обороны Майдана основной удар на себя приняли сотни Самообороны Майдана. На утро 19-го состав большинства сотен не превышал 20%. А это была самая организованная часть Майдана. Когда на Крещатик и на площадь Независимости пришли тысячи новых людей, уже не было обычной системы управления. Происходила уникальная самоорганизация огромного количества людей, еще сутки до этого не знавших друг друга.

18-го мы потеряли три важных объекта: Украинский дом, Октябрьский дворец, и дотла был сожжен Дом профсоюзов. Это были наши центры управления, люди группировались вокруг них, и чтобы восстановить управление, нужны были новые базы и время. Но 19-го было занято на порядок больше зданий, чем у нас было за все месяцы противостояния.

После трагедии 18 февраля и десятков погибших, уже не было необходимости распределять на сотни, объяснять, учить, организовывать.

У нас оставались лишь логистические функции. Нужно было продолжать обеспечивать людей продуктами питания, дровами, санитарными условиями. Ведь за все время противостояния в штаб входили не только руководители самообороны, лидеры политических и общественных организаций. Очень важную функцию выполняли технические подразделения. Были дни, когда мы обеспечивали питанием до ста тысяч человек. Технические службы штаба умудрялись ежедневно на окруженный майдан доставлять тонны продуктов и дров. Ну и, извините за подробности, огромное количество туалетов также необходимо было обновлять фактически ежедневно.

Посмотрите хроники 19 февраля. Люди же сами находили себя на Майдане. Кто-то, безо всякой команды, выдалбывал брусчатку. Химики создавали зажигательные смеси на тот случай, если они снова бронетехнику на нас бросят. Все были при деле. Прямо в котлах на улице варилась еда. Янукович пытался уничтожить организованный Майдан, они уничтожили наши главные штабные центры и базы, а получили в ответ мощную волну народного сопротивления, которая их просто смела.

19 ФЕВРАЛЯ: "МИЛИЦИЯ БЫЛА НА ПРЕДЕЛЕ. МЫ ВЫМОТАЛИ ИХ"

- Занятие Крещатика проходило без противодействия милиции?

- Утром 19 числа мне позвонили из Пенсионного фонда. Странно? Беру трубку. Кто-то там представляется, причем не первое лицо. Говорит: мы вынуждены остановить выплату пенсий, потому что ваши люди взяли Главпочтамт (через Укрпочту идет большинство выплат). Начали разбираться, кто из командиров взял Главпочтамт. А это все стихийно происходило, кто захотел, тот и занял, холодно же, надо греться. Решили Главпочтамт освободить, несмотря на то, что это было удобное место для того, чтобы управлять событиями на Майдане. Ведь иначе они использовали бы это против нас – вот, мол, майдановцы остановили выплату пенсий.

Революцию делала не военизированная организация, а самоорганизовавшиеся протестующие, но при этом была ответственность и дисциплина. За все время не было ни одного случая мародерства. 19-го у Януковича не было сил наступать, а мы собирались с силами, и быстро восстанавливали инфраструктуру и потенциал Майдана.

- Было объявлено перемирие 19 февраля. Тем не менее, все равно были смерти в Хмельницком - по приказу начальника СБУ Крайтора двух мирных граждан застрелили.

- Я помню, как со сцены тогда рассказал людям эту страшную новость, что убили женщину, которая молила не стрелять, и еще одного человека. Этим преступлением режим Янукович только провоцировал обострение обстановки, но они уже не могли удержаться от пролития крови. Это был их последний аргумент.

- Для вас было неожиданностью, что они стреляли 19-го в Хмельницком, а потом начали стрелять на Майдане?

- Янукович не знал, что делать. Все силовики была на пределе. Я помню, когда прорывался с Майдана к парламенту 18-го числа, надо было пройти метров 100 через подразделения внутренних войск. Они сделали узкий коридор для прохода. И когда я шел, то они с огромной силой стучали палками по щитам, с ненавистью, с готовностью убивать. Ощущение было не самое приятное. Я понимал, что уже несколько месяцев их держат в жутких условиях, они озлобились и всех, кто на Майдане, считают своими врагами.

После 18 февраля в стране уже не было власти. То есть власть, разваливающуюся на глазах, общество уже не признавало из-за пролитой крови мирных людей. И преступление 18-го и убийство в Хмельницком и бойня 20 февраля – это результат того, что Янукович не хотел мира, он завел ситуацию в тупик, и, пытаясь сохранить свою власть, разрешил убивать. Не исключено, что российские кураторы также требовали от него жестких действий.

20 ФЕВРАЛЯ: "БЫЛО СТРАШНО. Я ЗАСТАВИЛ СЕБЯ ВЫЙТИ НА СЦЕНУ"

- Как произошло, что вы забрали власть у Януковича в свои руки? Вы думали о том, что режим Януковича рухнет, 20-го утром, например?

- Когда мы выстояли 18-го, то, казалось, что вот-вот власть будет искать какую-ту форму капитуляции. Никто не мог предположить, что произойдет 20 числа. И когда утром 20 февраля началась стрельба, а потом - герои Небесной сотни с палками и щитами пошли против автоматов и снайперских ружей, ситуация стала неконтролируемой. И… это было объективно страшно. Под сцену сносили убитых людей, огромное количество раненых… Сердце разрывалось от боли и невозможности защитить людей от пуль.

- Как происходила координация тогда? О чем вы тогда думали?

- Главная проблема была в том, что не было понятно, откуда велся огонь. Утром 20-го на Майдане вообще не было безопасного места. Главной причиной всех трагических событий было то, что Януковичу, ставшему марионеткой Москвы, было плевать на людей и их жизни. Москва дала ему личные гарантии и силовики получили приказ использовать боевое оружие без ограничений. Простреливалось все пространство, девушка-медик Олеся Жуковская была ранена далеко за сценой, возле гостиницы "Козацкая".

Нужна была хоть какая-то координация, и я заставил себя выйти на сцену, было страшно. На мне была пластмассовая лыжная каска. Она могла защитить от милицейской дубинки, но не от пули. Я снял эту каску. Из депутатов рядом тогда оказался только Олег Ляшко в бронежилете и военной каске. Говорит: "Можно с тобой выйти?" Я говорю: "Давай, пойдем". Помню и сейчас то ощущение, когда стоишь безо всякой защиты на сцене и кажется, что у тебя на лбу горит красная точка от лазерного прицела, что пуля уже летит тебе в лицо. Но кроме динамиков звуковой аппаратуры, размещенной на сцене, других технических средств оперативного управления тогда на Майдане не было.

Надо было скоординировать работу наших медиков и организовать коридоры для проезда машин скорой помощи. Ведь блокада уже была прорвана, и скорые с бесстрашными медиками начали активно заезжать на Майдан. И главное, мне нужно было озвучить инициативу оппозиции о созыве чрезвычайной сессии парламента и обратиться к стрелявшим: сложите оружие, прекратите убивать людей.

- Вы знакомы с обвинениями Януковича о том, будто бы штаб Майдана причастен к расстрелу?

- Уже где-то через полгода, сидя в Москве, Янукович нанял каких-то людей, заплатив ненормальные деньги, за то, чтобы они хронологически описывали "преступления Майдана". Это информационная война, в которой Москва использует свою марионетку. Помните тезисы про "снайперов НАТО", которых никто никогда не видел, потом придумали "грузинских снайперов", сочиняли, что "Правый сектор" стрелял вместе с депутатом Сергеем Пашинским…

Российская пропагандистская машина постоянно вбрасывала новые фейки, чтобы отвлечь внимание людей. Это как в случае с "Боингом", который россияне сбили – десятки версий вбрасывается, даже самых глупых, чтобы скрыть главное – свою ответственность. Ответственность за кровавые преступления, за стрельбу на Майдане лежит на Януковиче и его ближайшем окружении.

Сейчас уже найдено и оружие "Беркута", экспертиза подтвердила, что именно из него велся огонь на поражение. Я не поленился и прочитал собранные Януковичем фейковые обвинения, он вместе с российским МИДом рассылал его во всевозможные инстанции, включая и ООН. Так эти "исследователи" пишут: около 10 часов в эпицентре событий, когда шел огонь, Турчинов вышел на сцену. Значит, он знал, что в него стрелять не будут, значит, он был организатором этого расстрела. Потому что иначе, какой нормальный человек вылез бы на сцену, когда идет интенсивная стрельба? Вот такие "убедительные доказательства".

- Тогда вы объявили, что выходите с инициативой немедленного созыва парламента, чтобы принять решение о капитуляции Януковича. В какой момент вы поняли, что далее дело за парламентом?

- Была невыносимая боль и обида за смерти Героев Небесной Сотни. Эта хаотическая стрельба - просто веером из автоматов - была бессмысленная и ничего не давала власти. После расстрела все поняли, что последний кровавый аргумент власти не сработал. Янукович и его окружение сразу поменяли статус формальных руководителей страны на статус кровавых преступников.

Внутренние войска, еще сутки назад пытавшиеся разгонять Майдан, начали разбегаться. Вэвэшники и "беркутовцы" побежали от людей со щитами и палками, которые шли на автоматы… Это не передать словами.

Я объявил со сцены, что обращаемся ко всем депутатам, просим всех собраться в парламенте в 16 часов. Обратились с призывом ко всем фракциям провести чрезвычайное заседание Верховной Рады, чтобы остановить убийства и кровь в Киеве. И вот, по нашей инициативе собирается парламент. Но, вы ж понимаете, еще сутки до этого мы были в меньшинстве. Причем мы потеряли многих депутатов, бежавших из оппозиционных фракций, когда никто не верил, что Майдан выстоит и победит.

20 ФЕВРАЛЯ. СБОР РАДЫ: МОЛОДОЙ КУРСАНТ ПРОСИЛ: "ДЯДЯ, ОТПУСТИТЕ НАС ДОМОЙ". КТО ЖЕ ПОСЛЕ ЭТОГО НЕ ПРОГОЛОСУЕТ?"

- Заседание Рады по сути переломило ситуацию – оказалось, что Верховная Рада, приняв решение, выступила против Януковича, и теперь удар по Майдану означал нарушение постановления парламента. Впервые Майдан получил поддержку одного из высших органов власти страны, это стало ключевым условием быстрой смены власти. Расскажите, как проходил сбор депутатов?

- Мы начинали обзвон – кто кого знает. Нам нужно было минимум 226 голосов. А у нас тогда не было и 180. Поэтому при обзвоне говорили очень жестко: или вы помогаете нам остановить кровопролитие, вернуть все силовые подразделения на места базирования в те регионы, откуда они приехали, или вы несете ответственность за эту кровь. Крови тогда испугались очень многие, в том числе и среди регионалов. Они увидели весь этот ужас и понимали, что за это надо кому-то отвечать. Некоторые приехали сразу, кого-то пришлось уговаривать.

В общем, уже около шести, а у нас все еще нет 226 голосов. Ведет сессию Руслан Кошулинский, он тогда был единственным замом от оппозиции. И вот тогда, честно хочу сказать, было искушение проголосовать руками – так, как это делали "регионалы", чтобы не считать голоса, чтобы скрыть, что не хватает голосов. Но, вы знаете, Господь, наверное, остановил. Не пошли мы на это. И решили, что еще час будем звонить, требовать, объяснять, что "если вы сейчас, как бы вы ни вели себя до этого, не приедете и не проголосуете за прекращение использования силовых структур против безоружных людей, то понесете ответственность и за кровь 18-го, и за кровь 20-го, и за кровь, которая будет на следующий день". С огромным трудом тогда собрали нужное количество голосов.

- Но Янукович еще сохранял полномочия, звонил, чтобы никто не шел в Раду…

- С одной стороны Президент, Кабмин, руководство регионалов и коммунистов, уже не контролировали ситуацию в Киеве. Но с другой стороны, они оставались реальной силой в стране в целом, они имели возможности общаться со своими подчиненными, угрожать, требовали ни в коем случае не голосовать, потому что понимали: если будет решение парламента – силовики разбегутся, и им конец.

- 38 депутатов "Партии регионов" и внефракционных проголосовали. Ключевой момент – это регистрация нардепов. Янукович был против того, чтобы собирать заседание. Тем не менее, состоялось первое голосование.

- Количество голосов было на пределе. Но мы их собрали.

- Потом Рада проголосовала за вывод войск из Киева и за прекращение насилия. Это, наверное, был с политической точки зрения ключевой момент. То есть, вы, наверное, в этот момент поняли, что вы политическими, а не революционными мерами можете контролировать ситуацию?

- Нет. В этот момент я понял, что уже политическая ответственность за ситуацию в стране лежит на нас. То есть, было понятно, что у них нет уже большинства. У них нет ни парламента, нет правительства, которое просто разбежалось. У них остается президент Янукович, который тоже уже ни на что не влияет, даже на своих депутатов. И не контролирует силовые структуры.

- Это уже сейчас вы так понимаете?

- Нет, вечером 20-го ситуация для меня была очевидная.

- Почему вы были так уверены?

- Достаточно было выйти на улицы Киева и посмотреть, что происходит. Они все свои силовые подразделения сконцентрировали в Киеве и деморализировали их этим многомесячным изнуряющим противостоянием, этой солидарной ответственностью за пролитую кровь... У парламента стояли Внутренние войска. Во Внутренних войсках, в отличие от "Беркута", было много пацанов, 18-летних призывников, которые смотрели на этот ужас, и им самим было страшно. Помню ситуацию 20 числа, как раз когда загоняли депутатов в парламент. Как раз проходили коридор между бойцами внутренних войск. И это уже был не коридор ненависти, как 18-го числа, а коридор отчаяния. Эти пацанята стоят и один говорит кому-то из депутатов, который со мной шел рядом: "Дядя, дядя, отпустите нас домой". Нормальному человеку после такого не проголосовать было невозможно. Вот эта тема "отпустите нас", это просто был взрыв.

- Но Киев Киевом, а Янукович был Верховным Главнокомандующим, все силовые структуры ему подчинены. В других городах ситуация ведь не была однозначной.

- Мы тогда во многих региональных центрах контролировали ситуацию.

- На Западной и Центральной Украине, но Восток и Юг - нет.

- Постановление парламента привело к развалу силовой вертикали. Ведь окружение Януковича и генералитет еще кричали: надо держаться, надо стоять. А солдаты и командиры взводов, рот и батальонов собирали свои вещи из-под стен Верховной Рады и выбирались из Киева. Уже 21 числа все массово разъезжались в разные стороны, в места своей дислокации.

Если посмотрите на хроники и фотографии центра Киева 18-го числа, то он весь был черный от черных касок силовиков. И вдруг этой черноты не стало, просто стало видно пострадавший Киев с разваленными баррикадами, разобранной брусчаткой, догорающими машинами.

21 ФЕВРАЛЯ: "УПРАВЛЕНЧЕСКИХ СИГНАЛОВ УЖЕ НИКТО НЕ ВОСПРИНИМАЛ. В СТРАНЕ НАЧИНАЛСЯ ХАОС"

- Конкретно, как именно переходила власть? Что происходило 21 числа?

- 21-го расчищали центр Киева от всех силовиков, и в тот день проголосовали за возвращение незаконно измененной Конституции к ее первоначальному формату. Вы спрашиваете про власть. Когда мы говорим власть – это абстракция. Система исполнительной власти от центра до регионов была уничтожена вот этим изнуряющим противостоянием. Управленческих сигналов никто не воспринимал. Вечером 21-го Янукович покинул Киев. Кабинет министров, я думаю, что уже с 18-го числа не функционировал. Многие чиновники просто боялись выходить на работу. 22-го утром спикер парламента Рыбак подал в отставку.

- Как вы уговорили Рыбака уйти в отставку?

- С ним никто не общался. Он просто заявление передал через депутатов "Партии регионов", или в аппарате оставил, я не помню уже. Он понимал, конечно, что его будут переизбирать, поэтому от греха подальше сам написал заявление. И появился в парламенте только спустя значительное время.

И вот ситуация. Кабинета министров нет, силовых структур нет, потому что за Януковичем умотали все, уехали: и Азаров со своими министрами, и все силовики, и их заместители, многие губернаторы разбежались. На улицы никто из милиционеров не выходит, потому что просто могут забрать пистолет, порвать форму и избить. Ходят толпы людей с палками по Киеву. Ситуация просто была драматическая. Знаете, как в фильмах апокалипсис показывают – дым догорающих костров, разобранная брусчатка, черные обгорелые машины.

Уже пошло брожение на Юго-Востоке – Крым, Одесса, Харьков. В Харькове собрались 22 февраля на съезд сторонники Януковича, и была реальная опасность принятия решения о том, что легитимная исполнительная власть переносится в Харьков, а это прямой путь к расколу Украины. Мне было понятно, что если мы проявим слабость, нерешительность, если мы окажемся неспособными действовать, Янукович быстро восстановит силы, переманит колеблющихся, создаст новый центр власти, и при поддержке Путина перейдет в наступление. Мы не имели права терять инициативу и время, для Революции это была бы смерть. Надо срочно формировать новую власть. Страна балансировала на грани катастрофы.

22 ФЕВРАЛЯ: РАДА ОСТАВАЛАСЬ ЕДИНСТВЕННЫМ ЛЕГИТИМНЫМ ОРГАНОМ.

- То есть, в процессе перехода власти решающий день – 22 февраля, когда вас избрали спикером.

- В тот день поступила информация, что Януковича нет на месте. Я вышел на парламентскую трибуну, еще не переодевшись после Майдана, и рассказал депутатам, что Рыбак сложил с себя полномочия, Кабинет министров разбежался, силовиков нет, а Янукович скрылся в неизвестном направлении. Народ похлопал. А что дальше?

Единственным легитимным органом в стране, который продолжал работать, оставался парламент. И было очевидно, что если парламент не возьмет на себя всю полноту власти в Украине, то мы можем просто потерять страну. А вы ж понимаете, когда теряется легитимность власти, то каждый может себя назначить президентом, царем, гетманом или кем угодно. Самое опасное, что такого царя может назначить Россия. Это была реальная угроза, ведь Россия однозначно определила свою антимайдановскую позицию – им нужна была Украина любой ценой. И их масштабная пропаганда влияла на настроение миллионов украинцев. Поэтому настроение в регионах было совершенно разное. На Востоке и на Юге страны было совсем другое настроение, чем в Центре и на Западе. Началась грязная игра на противоречиях Запада и Востока. Украине срочно нужна была власть, способная защитить страну, защитить результаты революции и не допустить раскола и возвращения кремлевских марионеток. Ключом к реанимации власти было избрание легитимного руководителя парламента.

- Как остановились на вашей кандидатуре?

- Собрались представители разных фракций, причем и регионы пришли, и коммунисты. Все дискуссии об избрании нового руководителя парламента проходили в оставшемся без хозяина кабинете спикера. Сначала политические силы Майдана между собой совещались. Но у нас не было голосов. Разговоры идут, результата нет, а параллельно идет обратный отсчет времени самораспада. Счет шел не на сутки, а на часы. А когда начинаются переговоры, кого куда избирать, то это всегда затяжно. Кто-то предложил большой пакет: давайте сразу будем выбирать спикера, Кабмин, поделим квоты региональных руководителей. Ну это вообще долгая история. Времени то нет, а дискуссии уже по третьему, по четвертому кругу идут. И некоторые вчерашние наши оппоненты уже себя уверенно чувствуют - мол, если вы не будете учитывать наши интересы, мы повернемся и уйдем, выйдем из парламента.

Тема "мы уйдем из парламента" была в то время самая страшная. Если в Раде остается меньше 226 депутатов - это катастрофа. Реанимировать систему власти невозможно. Чувствую, что если мы 22-го числа не изберем спикера, то уже 23-го может и не быть парламента. На улице тысячи людей, не желающих расходиться. Поднял голову криминалитет, начались захваты помещений. Среди людей множество провокаторов, которые кричали: давайте парламент разгоним и будем вече собирать. Очень страшно было потерять легитимность власти, любой выход за рамки Конституции и закона вел к произволу и открывал путь России к силовой реставрации марионеточного режима Януковича. Нужна была власть, которую признают не только на майдановских баррикадах, которую воспримет страна и признают в мире.

Надо было срочно ломать ситуацию, прекращать затянувшиеся переговоры. Когда обсуждение зашло в очередной тупик, я внес предложение: "Можно обсуждать и большой пакет, можно обсуждать малый пакет, можно обсуждать все что угодно, для этого у вас будет время. Я предлагаю, избирайте меня спикером парламента временно для того, чтобы срочно запустить перезагрузку власти, а как только вы договоритесь о любом кадровом пакете, под которым есть 226 голосов, я сразу сложу с себя полномочия и мы за этот пакет голосуем. Это мое первое обещание. Второе обещание: любой руководитель фракции ставит вопрос о моем снятии и я сразу без всяких регламентных процедур выношу этот вопрос на голосование. Лидеры "Батькивщины", "Удара" и "Свободы" согласились сразу, у нас сформировались доверительные отношения еще во время моего руководства штабом Майдана. Регионалы и коммунисты вышли посовещаться. Многие из них решили голосовать, сославшись, что моему слову можно верить. И так, кажется, 299 голосами я был безальтернативно избран главой парламента.

- Вы понимали в тот момент, что это решение рискованное для государства, потому что законный действующий Верховный Главнокомандующий президент Янукович может дать приказ уничтожить "хунту" и власть будет разорвана на клочки?

- Я понимал только одно, что надо срочно перезагружать всю систему власти. Я понимал, что еще сутки проволочки, сутки безвластия и начнутся необратимые процессы.

22 февраля стал переломным днем – нам удалось показать свою дееспособность. Но мало кто тогда знал, насколько мы были слабы. Если бы парламент не принял решение и переговоры затянулись, Янукович мог бы удержаться в Харькове, возглавив пророссийские силы при полной поддержке Москвы. Возникло бы два полюса условно-легитимной власти, что поставило бы под удар целостность всей страны.

- Какими были ваши первые действия на посту спикера? Как вы эту систему запускали?

- Как только меня избрали и похлопали в ладоши, я сделал перерыв. Нужно было технически обеспечить бесперебойную работу парламента. Я иду в свой новый кабинет, в приемной сидят люди, которые работали с предыдущим главой Верховной Рады. Докладывают: Александр Валентинович, вам звонят из Министерства внутренних дел. Беру трубку, слушаю. Говорит какой-то дежурный офицер. Он позвонил по справочнику в мою приемную, потому что узнал, что спикера избрали. Обрадовался, что есть уже хоть к кому-то обратиться. Говорит, что никого из руководства в министерстве нет, а "здесь люди с палками по министерству ходят". И обращается: "Пане голово Верховной Рады, можно их попросить, чтобы они двери не ломали и компьютеры не выносили?" Хороший вопрос: а кого отправлять, кому давать распоряжения, если у меня парламент никем не охранялся? Все разбежались, попрятались.

Я попросил нескольких командиров сотен Самообороны, которые еще не разъехались по домам, взять под временную охрану Кабмин, СБУ и МВД, пока мы не определимся с их новыми руководителями. Там ведь хранятся документы, базы данных и т. д., восстановить которые будет практически невозможно. Также я попросил выделить сотню бойцов из Самообороны Майдана для охраны парламента. Более месяца ребята охраняли парламент безо всякого оружия.

- Почему речь шла в первую очередь о СБУ и МВД?

- Была колоссальная проблема развала силовых структур. Если в некоторых министерствах остались хоть какие-то руководители управлений и департаментов, то в силовых структурах все руководство бежало, так как они были ответственны за пролитую кровь, за агрессию против мирного населения. Они понимали, что будут вынуждены за это отвечать. И как только Янукович им подал пример бегства, они все устремились за ним. Может быть, даже раньше его добежали до России. Многие, я так понимаю, там на зарплате и были.

23 ФЕВРАЛЯ: МЕНЯ ПРЕДУПРЕДИЛИ: "ВЫ ДЕЙСТВУЕТЕ НЕЗАКОННО". НО Я НАШЕЛ НЕОБХОДИМУЮ НОРМУ В КОНСТИТУЦИИ

- Как пришли к тому, что спикер должен быть и. о. президента и премьер-министра?

- Необходимо было принимать огромное количество законодательных актов. Необходимо было принимать решение по освобождению людей, томившихся в тюрьмах. Ведь не только Юлия Тимошенко, а и много других людей были пропущены режимом по ускоренной процедуре через суды и брошены в СИЗО и тюрьмы.

И мы сразу столкнулись с ключевой проблемой. Ни один законодательный акт не может вступить в силу, если его не подписывает президент. Необходимо было срочно формировать Кабинет министров, потому что на меня возложили и руководство Кабмином, которого просто не было. А это невозможно без президента. На казначейском счету было всего около 100 тыс. грн, финансовая система парализована. Надо было назначать срочно руководство Нацбанка, ведь даже финансовые документы некому было подписать. И для этого нужен президент. Разбежались главы администраций в большинстве регионов, а без президента мы не можем назначить глав областных администраций. И все это на фоне начавшейся агрессии РФ против Украины. По всему юго-востоку начинается организованный спецслужбами Российской Федерации пожар сепаратистских мятежей, получивший название "русская весна".

- Как сорвали съезд сепаратистов в Харькове?

- Я позвонил Добкину, бывшему тогда губернатором Харьковщины и сразу озадачил его поручением обеспечить освобождение и безопасность Тимошенко (парламент уже принял соответствующее постановление). А затем голосом строгого директора школы спросил: "А что это у вас за сепаратистский шабаш? Ты не помнишь, чем в 2004 году закончился съезд в Северодонецке? Кто за это будет отвечать? Кто сядет?" Возникла пауза, он видно о чем-то думал, а затем ответ: "Нет никакого сепаратизма, уже все расходятся!"

- Съезд начался утром. Но когда узнали, что вас избрали Председателем Верховной Рады, процесс не заладился. Вы как-то координировали свою деятельность с другими?

- Парламент заседал в непрерывном режиме, я умудрялся вести сессию и раздавать команды по спецсвязи, а в перерывах проводить совещания и ставить задачи неразбежавшимся руководителям среднего звена Кабмина.

- Вы понимали будущие действия Януковича?

- Проблема Януковича оставалась острой до момента инаугурации нового президента. Но уже 23 февраля возник вопрос: некому ставить подписи под законами и как формировать правительство и всю вертикаль власти. Я мог раскачать зал и собрать под нужным законом и 300 голосов, но что делать с неподписанным законом? Паралич власти был неизлечим без действующего института президента. И здесь сразу возникла проблема. Конституция Украины не предполагает бегства президента. Там есть вариант смерти президента, его отречения, есть вариант, когда его могут признать недееспособным по медицинским показаниям, ну и импичмент. Но процедура импичмента - при самом большом ускорении займет более двух месяцев. Вызовы, стоящие перед нами, не давали нам такой временной форы.

Тогда нам стало известно, что Янукович пытается вылететь в Россию. Я дал команду не допустить этого. Во-первых, при нем могли быть документы, составляющие гостайну. Во-вторых, нам нужно было, чтобы он подписал заявление об отставке и отвечал перед законом за пролитую кровь.

- Он вылетел из Харькова на вертолете в Донецк.

- Он хотел вылететь в Россию. Мы закрыли коридор. Пытались его посадить.

- А что, пограничная служба сразу стала выполнять ваши команды, как только вы стали спикером?

- А какие у них были варианты? Больше руководителей в этой стране не было.

- Есть же президент, он же Верховный Главнокомандующий.

- Янукович своим бегством полностью себя делегитимизировал. Я звонил, ставил задачи и никто не поставил мое право под сомнение.

- То есть, вы позвонили Литвину?

- Да, был разговор с Литвином, потом я напрямую звонил тем, кто там был на месте.

- Военным, отвечающим за систему ПВО, тоже звонили?

- Это Янукович рассказывает, что я дал команду сбивать его вертолет. Но такой команды не было. В вертолете кроме Януковича были и другие люди - охрана, летчики… Ну и кроме того, мы же правовое государство. Для команды "стрелять на поражение" нужны правовые основания.

- А вы понимали, что нужно удерживать все это в правовых рамках?

- Безусловно. Для меня очень важно было, чтобы новую власть признали в мире. Это было принципиально. Россия сразу заявила о "хунте", о том, что в стране произошел государственный переворот. Это была ложь. Потому что меня как спикера избрали демократично, в соответствии с Конституцией и Регламентом ВРУ.

- Но пост и.о. президента и и.о. премьера вы взяли в свои руки без всякого закона? В этой части смещение Януковича можно назвать революционным захватом власти?

- Нечего было захватывать. Надо было еще создать эту власть. Угроза была реальная – уже стало ясно, что Янукович лишь марионетка, а эскалацию насилия в Украине раскручивает Россия. От Харькова до Одессы начались массовые беспорядки. Пошли заявления по команде Москвы о том, что не признаем "киевскую хунту". В этих условиях мне очень важно было Януковича привезти в Киев. Я бы нашел методы убедить его подписать заявление об отставке. Это был бы самый простой вариант. Потому что отставка президента предусмотрена в Конституции. Мы ему заблокировали вылет через Харьков на Россию, но он сел в Донецке. И уже на машинах стал прорываться в Крым. В Крыму он прятался на базе военно-морских сил РФ, пока его не вывезли в Россию. Это все происходило достаточно быстро. Необходимо было принимать решение. Подготовили постановление парламента о том, что в связи с неисполнением Януковичем своих обязанностей (это была правда) возложить обязанности президента на спикера парламента.

Ко мне пришли руководители юридической службы парламента, и сказали: "Александр Валентинович, мы как юристы обязаны вас предупредить, это не стыкуется с Конституцией. Мы понимаем все проблемы, но вы же осознаете, что если что-то поменяется в этой стране, то на вас повесят всех собак и обвинят в узурпации власти. Вас обвинят во всем, что было и чего не было. Это личный ваш выбор, но мы вас предупреждаем, что в Конституции таких оснований нет. Наше дело предупредить". Да, действительно, в Конституции законодатель не предусмотрел бегство президента. Я думаю, что и в Конституциях других стран вряд ли есть пункт о том, что делать, если президент убежал.

- Как вы доказали юристам свое право возложить на себя все три высших руководящих должности в стране?

- Я взял Конституцию. Думаю, ну не может Конституция не предусматривать право защищать свою страну. Неправильно нарушать Конституцию. Я открыл главу о полномочиях парламента и нашел текст клятвы народного депутата. Там есть слова, процитирую по памяти: всеми силами защищать Украину. Я говорю: "Вот видите, а вы говорите, неконституционно. Мы же сейчас всеми силами и возможностями защищаем нашу страну. Чисто конституционный подход. Поэтому выносите постановление в зал". И в результате вновь огромным количеством голосов полномочия президента были возложены на меня.

- Вы взяли на себя полномочия, которые ни в каких бумажках не написаны.

- А другого выбора не было. Альтернатива была - распад страны. Скрытая фаза агрессии, оккупация Крыма, началась 20-го, когда на Майдане лилась кровь, а уже 27-го они перешли к открытой фазе оккупации и захватили спецназом парламент и кабмин АРК. А у нас 27 февраля еще не было даже сформировано коалиционное правительство! Потому что у нас правительство формируется долго, с дискуссиями и распределением квот. А Россия не ждала, они сразу нанесли предательский удар.

- Тогда же, 23 числа парламент проголосовал за отмену языкового закона Кивалова-Колесниченко. На голосование его поставил замспикера Руслан Кошулинский, в то время как вы отлучились. И это российская пропаганда использовала как страшилку на Юге и Востоке страны. Как получилось это голосование?

- Да, я на час отлучился, чтобы провести совещание с работниками Кабмина о своевременной выплате пенсий. А когда вернулся, то мне сообщили, что отменили Киваловский закон. Это все на эмоциях было сделано. Я очень уважаю Кошулинского, мы с ним многое прошли на Майдане, он и те, кто голосовал, действовали из лучших побуждений. Но это голосование ни на что не влияло. Если бы не этот закон, российская пропаганда нашла бы другой предлог. Россия начала войну, она началась еще на Майдане, и им было все равно, что против нас использовать, какими фейками прикрывать свою агрессию.

АГРЕССИЯ РФ: САМЫЙ СТРАШНЫЙ ВАРИАНТ – ЕСЛИ БЫ ЯНУКОВИЧ В ХАРЬКОВЕ ЗАЯВИЛ, ЧТО ОН – ЗАКОННЫЙ ПРЕЗИДЕНТ

- Почему Янукович тогда не выступил в Харькове 22 февраля, как ожидалось? Он же мог сказать: я легитимный президент.

- Это был бы самый опасный сценарий, угрожавший целостности всей страны. Такой сценарий открыл бы прямой путь танкам Путина на Киев. И Путин бы заявил, что по просьбе Януковича они заходят, чтобы спасти украинцев от хаоса и безвластия.

Но даже после бегства Януковича в РФ опасность силового восстановления Россией "легитимного президента", согласно его официальной просьбе, оставалась до момента инаугурации Порошенко.

- Янукович мог бы сказать войскам: я ваш Верховный Главнокомандующий. Тем более, что всех командиров ВСУ, ВВ, СБУ, командиров частей и всех спецподразделений он лично назначал. Как вы объясняете, что армия, или ее часть, не пошла за ним?

- Думаю, сработало четыре фактора. Во-первых, за нами стоял революционный Майдан, и гибель наших товарищей была у нас пред глазами, мы не имели права проиграть, и были готовы сражаться за свою страну. Во-вторых, мы быстро ликвидировали безвластие, перезагрузив систему. В-третьих – Янукович покинул Киев и тем самым показал свою слабость и неготовность контролировать ситуацию. В-четвертых – Путин, не получил блиц-криг в Крыму и завяз практически на месяц на полуострове. Он не ввел войска, как было запланировано 1 марта, надеясь, что мы не сможем удержать ситуацию и быстро развалимся. Россияне недооценили силу Майдана и переоценивали свое влияние и влияние подкупленных ими силовиков. Если бы мы промедлили, произошла бы катастрофа, а так мы показали, что способны действовать в экстремальных условиях.

- Когда вы поняли, что Россия начала войну против нашей страны?

- Захват 27 февраля российским спецназом парламента и кабмина АРК был доказательством, что против нашей страны РФ проводит военную операцию.
1 марта российский парламент дает разрешение Путину на ввод войск в Украину. А у нас системно на протяжении многих лет полностью разрушалась система обороны и безопасности страны.

Фактически небоеспособная, деморализованная армия. Военное руководство докладывает мне, что для защиты страны могут собрать всего лишь несколько батальонно-тактических групп, где-то около пяти тысяч человек.

В Крыму находится до 30 тысяч российских военных, прошедших соответствующую подготовку, а большинство наших силовиков перешло на сторону агрессора. Вдоль всей украино-российской границы сконцентрирована мощнейшая группировка российских войск с резервами, насчитывающая до 200 тысяч человек.

Для организации наступления в Крыму надо иметь значительный перевес в силах и средствах над противником. А у нас некому не то что страну защитить, Киев нет сил прикрыть от вторжения. Тогда я принял тяжелое, но единственно возможное решение. Я приказал солдатам и офицерам, не предавшим нас в Крыму, держать оборону своих частей. И эти небольшие островки сопротивления благодаря героизму наших военнослужащих практически на месяц связали действия врага. Этого времени нам хватило, чтобы организовать и провести мобилизацию, вооружить и подготовить наши Вооруженные силы, провести масштабную переброску войск с запада на север и восток, создать рубежи обороны.

- Как думаете, почему Путин сразу не напал прямо с севера, а только спустя время атаковал на Донбассе?

- Путин не думал, что украинский народ может так быстро самоорганизоваться. Он не думал, что в тех условиях – 100 тыс. грн на счету, полная деморализация силовых органов – мы так быстро сможем восстановить силовую составляющую. То есть, в России были убеждены, что вся силовая вертикаль назначалась Януковичем и поменять ее за день невозможно. Даже за месяц невозможно. Вспомните, как на Востоке милиция поддерживала сепаратистов… И в результате будет хаос, будут массовые беспорядки. Начнутся внутренние конфликты, сепаратисты во многих регионах захватят власть и под аплодисменты Путин сможет зайти в Киев, доставив сюда в армейском обозе марионетку Януковича.

Они думали, еще одна-две недели и у нас все развалится. Выжидали, готовились и просчитались. Крым стал для них капканом, который дал нам выиграть время, восстановить власть и силовой блок, подготовиться к их военной агрессии. Провал их наступления на Донбассе стал этому подтверждением.

- Да, Путин думал, что Крым станет толчком к распаду Украины, но Крым в результате, стал толчком к мобилизации.

- Ситуация была невероятно опасной, но Украина выстояла. Они не смогли повторить трагедию оккупации Украины столетней давности. Мало кто ощущает даже сегодня, насколько мы были тогда на грани катастрофы. И те, кто держался на Майдане, те, кто держались в Крыму и не предали свою Родину, те, кто пошел добровольцем защищать страну, те волонтеры, которые помогали всем, чем можно - спасли Украину. Путин все рассчитал, но он не предусмотрел только одного, что главная сила Украины, это не деньги и не власть, главная сила – это украинский народ."