Реабілітаційний центр Світлани Синенко безкоштовно допомагає бійцям АТО в практично безнадійних ситуаціях

Патріоти України наводять текст мовою оригіналу:

"— Во время боев за Иловайск 24 августа 2014 года недалеко от поселка Кутейниково наш армейский грузовик ГАЗ-66 напоролся на две российские БМД (боевые машины десанта), — говорит ветеран батальона «Кривбасс» 35-летний Игорь Павлов. — Враг открыл огонь из гранатометов. Смотрю, у меня кисть левой руки висит. Почувствовал острую боль в голове. Кровь заливала лицо. Наши ребята, отстреливаясь, стали отступать к лесопосадке, и я из последних сил устремился за ними. В ГАЗике нас было восемь человек, выжили шестеро. Мне снесло полчерепа, я мог пальцами коснуться мозга. Парни вкололи мне две дозы обезболивающего, сделали перевязку. Понимал: если пойду с ними, стану обузой. Тем более что все получили ранения. Поэтому сказал: «Пацаны, не дойду». — «Ладно, оставайся, доберемся до наших, пришлем за тобой группу», — услышал в ответ. Пролежал в полубреду до утра, а на рассвете решил идти. Еле волочил ноги, несколько раз терял сознание. Примерно в восьми километрах от лесопосадки, в которой провел ночь, вышел на украинский блокпост. Через несколько часов к нашим пробились и мои товарищи…

Металлическую пластину площадью 56 квадратных сантиметров мне установили на череп в Германии. Вместо оторванной кисти у меня теперь протез. Всего я перенес более 20 операций. Слава Богу, врачам удалось поставить меня на ноги.

Представьте, возвращаюсь из госпиталя, мама жарит мои любимые пирожки, а я не узнаю их запах. И так и со всеми другими ароматами: чеснока, лука, духов, которыми пользуется жена… Особенно отвратительным мне казался запах спирта. То же самое было и с ощущением вкуса продуктов, напитков. Побратимы посоветовали обратиться с этой проблемой в реабилитационный центр, который открыла переселенка из Крыма Светлана Синенко. Сказали: «Ветеранов АТО и волонтеров там лечат бесплатно». Я попал на прием к врачу этого центра Александру Анатольевичу Марусичу.

— Заходит в кабинет молодой мужчина с огромным шрамом на наголо выбритой голове и протезом на левой руке, — вспоминает врач реабилитационного центра Александр Марусич. — «Доктор, у меня проблема», — говорит. «Вижу». — «Нет, эта проблема скрыта от глаз: ем замечательные разносолы, которые готовят мама и жена, но при этом такое ощущение, что жую бумагу. Из-за ранения расстроилось восприятие запаха и вкуса». Я сказал на это в шутку: «Ну, будем восстанавливать у вас рефлекс Павлова». Он рассмеялся: «Доктор, я и есть Павлов».

— Один из важных принципов моего авторского метода я почерпнул у известного психотерапевта Анатолия Кашпировского, с которым тесно общался на протяжении нескольких лет (сложилось так, что мне довелось лечить как самого Анатолия Михайловича, так и его супругу), — продолжает Александр Марусич. — Кашпировский говорил: «Лечение моих пациентов происходит в те несколько мгновений, за которые они переходят из вертикального положения в горизонтальное». Поясню, о чем идет речь: многие помнят по телепередачам, что Анатолий Михайлович вводил людей в гипнотическое состояние, и те по его команде падали на спину — переходили из вертикального положения в горизонтальное. В этот короткий промежуток времени мозг человека полностью раскрепощен, благодаря чему срабатывает установка на самоизлечение, которую перед этим давал Кашпировский.

Я тоже добиваюсь, чтобы мозг пациента дал нужные команды, но делаю это иным способом — применяю иглоукалывание. Вот и Игорю Павлову стал активировать определенные зоны мозга с помощью этой методики.

— Врач ставил мне иголки в голову, нос, — продолжает ветеран АТО Игорь Павлов. — После одного из сеансов я попросил у Александра Анатольевича: «Док, можно попробовать колу?» (Бутылка с напитком стояла у него на столе.) — «Пожалуйста». Пью — и к огромной радости чувствую ее вкус таким, каким запомнил с довоенных времен!

— Вскоре после этого Игорь пришел на прием, благоухая парфюмом, — добавляет врач. — «Представляете, Александр Анатольевич, я снова чувствую запах любимого одеколона!»

— Лечение заняло несколько месяцев, — говорит Игорь. — Сейчас вкус и запах ощущаю нормально. Вернулся к обычной жизни. В прошлом году за компанию с побратимами даже с парашютом прыгнул.

— Иглорефлексотерапия — только часть моей методики, — продолжает Александр Марусич. — Я объединил три направления медицины: вертебрологию (науку о заболеваниях позвоночника), ортопедию и иммунологию. При этом использую иглорефлексотерапию, массаж, лечебную физкультуру (разработал тренажер собственной конструкции, который помогает в реабилитации пациентов), медикаментозное лечение. Все эти направления и методы давно известны, я совместил их, что резко повысило эффективность лечения.

Пришел к своей методике в результате многолетнего опыта — когда мне было под пятьдесят. Сформулировал заложенные в ней идеи в статье «В пятьдесят плюс поговорим о главном». Внедрить методику меня пригласили во Францию, затем — в Хорватию. В Украине мне предложила работу Светлана Синенко, создавшая на Южном берегу Крыма центр экотуризма «Артемида».

— Я кандидат технических наук, специалист по добыче руды, — вступает в разговор Светлана Синенко, создавшая реабилитационный центр. — Жила и работала в Кривом Роге. Я хороший менеджер, поэтому руководство Криворожского горно-обогатительного комбината доверило мне пост финансового директора своего санатория «Криворожский горняк» на Южном берегу Крыма. И в начале 2000-х годов я переехала на полуостров. Через некоторое время занялась созданием собственной здравницы. Выкупила у ялтинского таксопарка заброшенную базу отдыха «Артемида» в поселке Понизовка. Специалисты рассказывали мне, что место там особенное: воздух наполнен заряженными частицами — такими, которые образуются при работе люстры Чижевского (лечебный прибор, создающий положительно заряженные ионы кислорода. — Авт.). Первое, что пришлось делать со своим коллективом — спасать столетние дубы и оливы, стоявшие среди лета почти без листьев из-за нашествия гусениц. Ходили по территории «Артемиды» с кульками на головах — с крон сыпались личинки насекомых. Я сказала своим родственникам и друзьям: «На день рождения дарите мне саженцы пихт, кедров, кипарисов, инжира, черенки роз».

Придумывала, какими хочу видеть коттеджи, рисовала их, а архитектор воплощал мои эскизы в инженерные проекты. Решила, что в «Артемиде» все будет экологическое. Мы строили срубы, причем бревна не красили и не покрывали лаком, поэтому в наших коттеджах пахнет сосновой смолой. Заказывали продукты только у крымских фермеров, которые не используют химикаты. Так что наши гости питались исключительно экологически чистыми продуктами местного производства. Купили немецкое оборудование для кухни ресторана. Отдыхающие могли сами выбрать кусок мяса или рыбы, которые им минут за пять жарили на раскаленном камне без масла. При этом рацион для каждого гостя разрабатывался нашим диетологом индивидуально. День отдыхающих расписывали так, чтобы оздоровительный эффект от пребывания у нас был максимальным.

На берегу моря мы оборудовали кабинки для сна. Построили отель. Почти все, что зарабатывала, вкладывала в развитие «Артемиды». Она стала первой в Крыму здравницей, получившей европейский экосертификат. К нам стали приезжать гости из Европы и США. В сезон 2013 года четверть отдыхающих составляли иностранцы из дальнего зарубежья. Среди наших гостей было немало известных в Украине людей.

В десяти километрах от «Артемиды» государство выделило землю для создания первого в Украине Диснейленда. Этот парк отдыха привлек бы еще больше туристов. Крест на всем поставила российская оккупация Крыма. Летом 2014 года к нам приехало на 70 процентов меньше гостей, чем обычно…

В народе не напрасно говорят, что беда не приходит одна. К невзгодам, связанным с оккупацией, добавилась проблема со здоровьем моего сына Антона. Хирургам пришлось сделать ему шесть операций на брюшной полости. Швы все никак не срастались. Мы были на грани отчаяния. Помочь смог Александр Марусич. Он осмотрел Антона и уверенно сказал: «Поработаю с ним десять дней — и все наладится». Справился за пять. Я как раз планировала уезжать на материковую Украину («Артемиду» сдала в аренду строительной фирме под общежитие для рабочих), решала, чем там заняться. То, что Александр Анатольевич смог помочь Антону, подсказало выбор, и мы с ним создали реабилитационные центры вначале в Кривом Роге, затем в Киеве. Тогда, в 2014-м, одна знакомая рассказала мне о молоденьком 21-летнем снайпере Ростиславе, у которого из-за ранения, полученного на фронте, почти не работает правая рука. Он стал первым бойцом, которого мы взяли на бесплатное лечение.

— В руке Ростислава застрял мелкий (длиной полтора-два миллиметра) осколок от «Града», из-за которого у молодого человека парализовало конечность, — говорит Александр Марусич. — Острие осколка упиралось в нерв, вызывая острую боль. Удалить инородное тело практически невозможно, не повредив нерв. Я стал вводить пациенту аминокислоты, и они постепенно создали вокруг осколка оболочку — закапсулировали его. Таким образом он перестал врезаться в нерв. Параллельно с этим с помощью иглоукалывания «запустил» мышцы раненой руки Ростислава. Укрепляли их на моем лечебном тренажере.

— Теперь, когда встречаю Ростислава, он специально высоко поднимает правую руку и машет ею — чтобы показать, что она здорова, — добавляет Светлана Синенко. — Ростислав вернулся в армию, получил должность заместителя командира батальона.

Александру Анатольевичу удавалось помочь ребятам, оказавшимся в практически безнадежных ситуациях. Так, врач спас ногу бойца, которую намеревались ампутировать. Поставил на ноги ветерана АТО, получившего перелом позвоночника.

— Кстати, когда к нам приходят на лечение группы танкистов, артиллеристов или мотострелков, из коридора доносятся их шутки и смех, а когда спецназовцы, разведчики — царит тишина, — замечает Александр Марусич. — Разведчики без лишних слов получают процедуры и исчезают, словно тени.

— На сегодняшний день мы оказали помощь уже более чем 300 бойцам АТО и волонтерам, — говорит Светлана Синенко. — Примерно 10 процентов из них смогли оплатить стоимость лекарств, остальных мы полностью лечили за деньги, которые зарабатываем. Бывало, что Александр Марусич и его помощники месяцами не получали зарплату, но ни разу по этому поводу не роптали.

У государства мы денег ни разу не просили — считаем своим долгом помогать защитникам Родины. Однако задевает, когда слышу, что того или иного раненого бойца отправили на реабилитацию за рубеж, заплатив за это, скажем, 15 тысяч евро. Тогда как реабилитация в нашем центре обходится гораздо дешевле — от пяти до десяти тысяч гривен. Кто помогает нам, так это волонтеры: изготовили массажные столы, закупили для Александра Анатольевича ящик одноразовых игл. До этого он пользовался иглами, изготовленными по заказу ювелиром."