"Не буде незалежних ЗМІ - буде те ж, що і в Росії", - Соколова

Професія журналіста нині дискредитована, рівень недовіри суспільства до мас-медіа зашкалює, багатьох представників «четвертої влади» народ відверто зневажає. Їх часто звинувачують в неохайності, в тому, що у них немає ні етики, ні моралі, що вони погано освічені, безсоромно брешуть і готові на все заради грошей і слави. Але ж проти нас воює наддержава з її величезною армією добре навчених і щедро проплачених пропагандистів і тролів. Про те, що відбувається всередині журналістського цеху, напередодні професійного свята розповіла ведуча популярних програм «Вечір», «Рандеву» і «Соромно!» Яніна Соколова, передають Патріоти України з посиланням на Факти. Далі - мовою оригіналу:

«Политический подковерный процесс присутствует в журналистике»

— Янина, в последние годы медиа-эксперты и аналитики все чаще с горечью констатируют, что у нас немало журналистов, а вот журналистики как таковой нет. Одни считают, что украинская журналистика еще не сформировалась, другие — что наша профессия изжила себя, ведь новости люди давно узнают из Facebook и Twitter, ссылаются на посты блогеров и лидеров общественного мнения, а не на газетные тексты.

— Считаю, что самая большая проблема нашего цеха — это отсутствие в Украине независимых СМИ и независимых журналистов. Внутри украинского медиапространства идет информационная война, которую патриотическая часть нашего сообщества проигрывает, к сожалению. В большей мере это связано с тем, что центральные информационные каналы, за исключением нескольких, выкуплены Медведчуком. Кстати, сейчас поговаривают, что он собирается прикупить каналы Пинчука (медиагруппе бизнесмена StarLightMedia принадлежат каналы СТБ, «Новый», ICTV, M1, M2, «Оце ТБ».- ред.), так что его ресурс станет еще больше, а это огромная беда. Риторика каналов Медведчука губительно влияет на умы украинцев.

— И как с этим бороться?

— Стараться игнорировать эти каналы. Почему я столь активно осуждаю интервью с террористами и с представителями «русского мира», которые записал один телеведущий, считающий себя журналистом? Потому что мы сознательно включили их в информационное поле и уже довольно продолжительное время говорим о людях, которые должны сидеть за решеткой. Причем рассуждаем о них и об их тезисах как о предмете для дискуссии. Это стандартная стратегия федеральных российских каналов. Поэтому единственный способ не дать себя обманывать и использовать — просто табуировать для себя СМИ, которые несут деструктив, неправдивую информацию и обслуживают пророссийские интересы.

Согласна, что сейчас появилось много блогеров, лидеров общественного мнения и т. д. Но мы же люди разумные, у нас есть критическое мышление, поэтому надо селекционировать тех, кому доверяешь, и стараться держаться их ресурсов и телепередач, то есть находиться в правильном информационном поле. Таких СМИ крайне мало, но они есть.

Что касается профессии… Огромная проблема журналистики — самоцензура. На каждом, даже проукраинском телеканале, который принадлежит частному лицу, все равно есть контекст отстаивания бизнес-интересов и информационное преследование бизнес-конкурентов. И есть журналисты, которые позволяют себя использовать в этих целях, и те, кто не позволяет это делать.

Я вам скажу откровенно: меня никто никогда не использовал, даже не пытаются что-либо предложить, зная реакцию. Жесткое позиционирование каждого журналиста порождает уважение владельцев и менеджмента СМИ к нему. Такова моя стратегия.

К сожалению, пока не вижу возможности работать на неприватных телеканалах. Да, у нас есть «Суспільне телебачення» и было UA TV. Но у «Суспільного» крайне маленький бюджет (хотя ребята молодцы, они очень развились за последнее время) для реализации именно моих проектов. Поэтому сейчас проекты «Янина Соколова production» выходят на трех частных телеканалах. Но там никто никоим образом не рассказывает нам, что и как делать и не вмешивается в информационную политику.

Увы, канал «Украина 24», где у нас вышло три выпуска шоу «Як вам не соромно», прикрыл его. До сих пор не знаю истинной причины, хотя и догадываюсь, ведь программа была очень смелой — мы говорили нелицеприятные и некомфортные вещи об Офисе президента, о том, что брат Ермака фигурирует на видео, которое нам передали. К сожалению, политический подковерный процесс присутствует в журналистике и напрямую влияет на журналистов.

«Хештег „какая разница“ должен стать мемом, от которого будет шарахаться каждый украинец»

— В интервью в прошлом году вы сказали: «В информационной войне невозможно быть овечкой, ты просто проиграешь». Вы сами хотели бы взять интервью у Стрелкова?

— Нет.

— Но ведь вопросы иногда важнее ответов. Можно своими вопросами просто размазать по стенке собеседника.

— Не трогай г… но — вонять не будет.

— Многие коллеги ополчились на Гордона. До сих пор продолжается дискуссия о том, нужно ли давать трибуну коллаборантам и террористам. Одни полностью на стороне Гордона и считают это профессиональной удачей: «Вот это как раз и есть свобода слова», другие — что ценность интервью сильно преувеличена и что такой «разговор по душам» с военным преступником — удар по репутации любого журналиста, даже, по его словам, помогавшего спецслужбам собрать ценнейшую информацию для Гааги.

— Гордон лукавит. Если бы это было так, как убеждает нас Дмитрий, мол, он делал нужное дело, помогая украинским спецслужбам, зачем нужно было публиковать это интервью, зачем этот хайп, зачем куча анонсов на всех его ресурсах и потом обсуждение всего, что происходило после, зачем его реакция на чьи-то реплики, которые он до сих дожевывает, пиаря себя в своих многочисленных роликах?

Гордон завоевывает аудиторию. «Русский мир» — это же не только Россия, но и огромное количество русскоязычных людей в других странах, которые наблюдают за событиями в Украине и за войной на Донбассе. У всей этой эпопеи исключительно расчетливая цель. И она достигнута — увеличилось количество подписчиков и просмотров YouTube канала Дмитрия Гордона. Он этого и добивался. Он говорит о пользе нашей стране и нашим гражданам. Не в этом случае.

Да, можно размазать этих мразей. Но зачем? С ними же все понятно. Это наемники Российской Федерации, которые за деньги убивали украинцев. Что еще нужно знать? Как они куда-то приехали и кто и как кем руководил? Ничего нового, кстати, мы не услышали.

Сейчас время мимикрии. Вот в чем главная проблема. Мимикрия везде — под реформы, под журналистику, под добропорядочность, под доблесть и честь, под патриотизм. С ней можно бороться только одним способом — правдой и отстаиванием своей позиции.

Хештег «какая разница» должен стать мемом, от которого будет шарахаться каждый украинец. Нам всем должно быть не все равно, какая разница. И тогда, поверьте, реакция общества на интервью с Поклонской и со Стрелковым будет иной. Критически мыслящие граждане понимают, как неокрепшая часть украинского общества, тем более подготовленная медиаресурсами Медведчука, может воспринять эти беседы.

В чем суть негативного влияния этих интервью? Они зарождают сомнения. Мы начинаем обдумывать, что сказали эти мрази.

«Не сказала бы, что журналистика умирает»

— Нам довелось жить в эпоху слома цивилизаций. Сегодня масса людей получила возможность высказываться, обмениваться мнениями, дискутировать в соцсетях. Многие считают твиты и блоги новой журналистикой. Но журналистика — это ведь ответственность перед читателем и зрителем. Куда делась классика — факт, комментарий, мнения, глубокая аналитика?

— Мы должны понимать, что живем в мире, который очень активно меняется. Мир стал другим, политика — иной. СМИ, принадлежащие частным владельцам, вносят свои веяния в правила игры и в телемоду. Потихоньку меняется все — и форма подачи информации, и форма донесения до зрителя правильных тез. Например, то, что мы делаем в «Вечере с Яниной Соколовой» (в своем популярном видеоблоге Янина жестко разоблачает фейки российской пропаганды об Украине, ее соленые шутки мгновенно растаскивают на цитаты. — ред.). Думаете, мне очень сильно хотелось сидеть, ругаться матом и придумывать иногда какие-то аттракционы?..

Не сказала бы, что мы принадлежим к профессии, которая умирает. Скорее, она модифицируется. Журналистика стала более субъективной. То, что каждый журналист имеет какую-то свою позицию, — нормально. Так происходит во всем мире. Но позиция не должна отражаться на векторе общения с гостями. Нельзя беседовать с представителями только одного политического направления. Это очень тонкая грань, которую нужно чувствовать.

— Специфика профессии такова, что журналист волей-неволей находится в некотором противостоянии с властью.

— Абсолютно согласна. В идеале журналист — это агент, который ищет информацию. Он копает повсюду, очень дотошно исследует подковерные политические процессы, иногда рискует жизнью и здоровьем, чтобы добыть новость даже у врагов ради того, чтобы люди услышали правду. Но искать информацию у врагов и делать с ними большие комплиментарные интервью — это разные вещи.

— Тенденцией последних лет стало искусственное нагнетание негатива в СМИ. Журналист издания «Новое время» Иван Верстюк пишет: «Украинская журналистика страшно устарела. Она продолжает уводить общество в сторону кликабельного политического негатива, считая, что объективная информация плохо продается». Автор считает, что «украинская журналистика превратится в тотальную скандалистику», что журналисты плодят тонны негативного контента, поскольку тысячи лайков набирают сообщения о том, как все плохо. Месседж Верстюка такой: мы искусственно нагнетаем негатив, так как гонимся за просмотрами.

— Действительно, негативная информация имеет более высокие рейтинги, нежели позитивная. Половина новостной программы одного центрального канала — это реально криминальная сводка, треш об убийствах, изнасилованиях, расчленениях. И это смотрят. Соответственно те, кто производит этот продукт, делают вывод, что нужно работать в том же духе, потому что зрителю нравится. Это единственная причина. СМИ стремятся к росту рейтинга, а люди — к тому, что у них вызовет эмпатию и успокоение, что их жизнь лучше. Беда телевизионного менеджмента в том, что в погоне за цифрами они идут на поводу у зрителя.

— Вы как-то написали: «Свобода слова — это, скорее, исключение, или мимикрия под это в виде Савика Шустера. Так будет до тех пор, пока журналисты не будут заниматься самоцензурой, и не будет существовать независимое телевидение». У нас есть свобода слова?

— Да, есть. На независимых интернет-площадках и в отдельных программах украинского телевидения. Например, на разных телеканалах выходят мои проекты, проекты моих коллег, таких как «Схемы», Bihus.info Дениса Бигуса, Майкла Щура. Это маленькие островки независимой нецензурированной журналистики. Поверьте, вполне возможно создавать контент, который будет пользоваться у зрителя безусловным доверием, и тогда уже телеканалы будут вынуждены пытаться жить на твоих условиях.

— Соотношение сил, к сожалению, не в вашу пользу.

— Это правда.

— Многих коллег часто упрекают тем, что они на подтанцовке олигархов. Наверняка человек, который продолжительное время находится в профессии, может без проблем, просматривая ленту новостей сайта или телесюжет, сказать, где чей интерес и сколько это стоило.

— Вы абсолютно правы. Включая тот или иной телеканал, нужно четко понимать, кто его владелец. Сама большая беда современного телевидения в том, что большинство людей ленятся проверять информацию, хотя иногда это занимает пять минут. А журналисты этим пользуются. Например, на многих телеканалах есть ряд расследовательских программ (и в информационном, и в информационно-развлекательном секторе), которые явно сделаны по чьему-то заказу. Один из их создателей неплохо заработал на машины и на недвижимость, а потом стал народным депутатом от партии «Слуга народа». Если бы у нас осуждали журналистов, которые пишут неправду и делают заказные материалы, журналистика стала бы чище.

Такая стратегия, к сожалению, бич нашего времени. Мы от этого уйдем только тогда, когда у нас будет больше независимых СМИ. Зритель будет чувствовать разницу и сравнит (он уже это делает), как говорят о том или ином событии в независимых СМИ, и как в тех, которые работают по заказу за деньги.

Моя цель — создать большой холдинг, где «под зонтик» можно будет собрать разные проекты. Эта отдельная платформа стала бы исключительно независимым источником информации для самых разных категорий зрителей. Вроде того, что делают «Громадське» или Скрыпин, но с большим масштабом. Создание такой площадки было бы абсолютно полезно для всех, а не только для политически заангажированных зрителей, которые привыкли смотреть и слушать эти информационные ресурсы. Таким образом журналистика выйдет на новый уровень. Не будет независимых СМИ — будет то же, что и в России. К сожалению, скупка за российские деньги украинских информационных ресурсов — это путь в обратную сторону. Надеюсь, мы не достигнем их дна.

— Ровно год назад вы рассказали, что сумели побороть рак, что полностью переоценили свою жизнь. Как сейчас у вас со здоровьем?

— Со здоровьем все в порядке, слава Богу. Ничего нового рассказать не могу, делаю регулярно КТ, МРТ, сдаю анализы. Организм потихоньку выходит из стресса.

Моя жизнь наполнена работой и родными людьми. Рак, к сожалению, до конца моих дней будет ее частью. Поэтому сейчас я, как и прежде, работаю над проектами, которые, надеюсь, изменят жизнь украинцев с этим страшным недугом и сделают их хоть чуточку счастливее. Поддержать нас можно на страницах «Я, Ніна» и фонда «Варто жити»."