"По просьбе Путина, или Что не так с российскими памятниками в Беларуси", - Тишкевич (відео)

Про це у своєму блозі пише український і білоруський політолог Ігар Тишкевич, передають Патріоти України. Далі - мовою оригіналу:

"На первый взгляд, рядовое событие, уделять внимание которому нет смысла. Но, как часто бывает в беларуских реалиях, подробности добавляют изюминки в серую новостную ленту. Согласитесь, странная ситуация, когда Владимир Путин просит установить изготовленный за российские деньги бюст российскому поэту не где-то в центре города, а во дворике университета. Вроде бы не тот уровень проблемы. Но в беларуских реалиях - именно тот, поскольку официальный Минск имеет своё представление о функционале памятных знаков и, как минимум последние 5-6 лет, ведёт достаточно интересную политику. Давайте разбираться.

В Беларуси в конце 90-х годов озаботились проблемой создания "идеологии". Президент Лукашенко, который в тот момент воевал с национально-ориентированной оппозицией делал акцент на советском прошлом, на БССР как основе государственности. Однако, концепция "советских беларусов" не отвечала на вопрос зачем стране независимость.

На фоне усиливающегося давления со стороны РФ, опасность подобных подходов стала очевидной уже в конце 00х. Официальный Минск не мог открыто выступить против российской агитационной машины, но попытался "смещать акценты". Суть политики не формализировалась в документах, но в обиход вводились темы, начиная от зарождения государственности в Полоцком княжестве и ВКЛ, заканчивая темой Куропат - урочища, в котором НКВД проводило массовые расстрелы.

В 2019 году была принята "Концепция информационной безопасности Беларуси", в которой в качестве одной из основных угроз называется "размывание национального менталитета и самобытности". На этом фоне вопрос памятников становится одним из ключевых, поскольку памятный знак исторической личности демонстрирует связь с данной землёй, обозначает маркеры добра и зла. Если стоят памятники чужим героям, чужая версия истории становится доминирующей. Это понимают в России и целенаправленно "засевают" своими памятниками соседние государства.

В Беларуси не могли противодействовать напрямую, но решили сместить акценты. Так, например, воитель Александр Невский стал просто мужем витебской княжны, единственным достижением которого стала удачная женитьба. Другим российским памятникам повезло меньше. Они либо, как, например, бюст Пушкину в Могилёве дорабатывались, либо просто не устанавливались, исчезали. Формально, естественно, из-за нарушений при установке. Так город Горки получил сквер с вышиванкой вместо памятника Петру 1, а в Виздах с памятного знака на территории ПТУ убрали герб Российской империи. Одним словом, РФ смогла за пять лет поставить 3 памятника, и то со скандалами. В таком случае личная просьба Путина за Пушкина уже не выглядит чем-то удивительным.

В то же время последние годы в Республике Беларусь активно ставят памятные знаки историческим личностям. Но своим, тем, которые оказали влияние на формирование нации и государства. Так, уже поставлены памятники Великим Князьям Литовским Альгерду и Гедымину, стоят скульптуры Рогнеде и Изяславу, Давыду Гарадзенскаму, Тадеушу Костюшке, Дунину-Марцинкевичу и Манюшке, канцлеру ВКЛ Льву Сапеге.

В ближайшие год-два появятся памятники королю Миндовгу, князю Глебу Менскому, гетману Константину Острожскому. Деятельность большей часть перечисленных исторических персонажей в РФ воспринимается с налётом негатива. Ещё бы, Альгерд штурмовал Москву, Сапега приложил руку в появлению Лжедмитриев, Костюшко, Марцинкевич участвовали в антироссийских восстаниях, Острожский воевал с войсками Московского княжества...

Происходящее можно воспринимать как определённый дрейф государственной идеологической машины. Некоторые называют происходящее мягкой беларусизацией. Можно спорить о сути процесса, но налицо попытка аккуратно исправить перекосы в подходах к национальной идентичности, культуре и истории. При этом власть выбрала подход реакции на "инициативу снизу". Тема национальной памяти становится популярной и затребованной, идеи "русского мира" наоборот токсичными. В таких условиях государство не является движителем процесса - оно задаёт определённые темы и, как в истории с памятниками, реагирует за требования "общественности". Процесс медленный, но в данном случае это шанс для национальных элит страны задать общественный дискурс. Нравятся ли процессы Кремлю? Скорее всего, нет. Становится ли Лукашенко беларуским националистом? Нет. Лукашенко борется за своё будущее и свою власть и видит опасность, исходящую от русского мира. Вопрос в другом - насколько эффективно сможет беларуская национальная элита воспользоваться ситуацией."