"Из Киева в "ЛНР": Как "нелегально" доехать в ОРЛО и что происходит в оккупации", - "Донбас. Реалії"

Радіо Донбасс.Реалії публікує текст автора, який восени цього року вперше за роки війни побував удома в місті, окупованому російськими гібридними силами, і написаний спеціально для проекту, передають Патріоти України.

З міркувань безпеки його ім'я, назва міста в ОРЛО, назви пунктів пропуску через українсько-російський кордон і інші деталі поїздки не розкриваються. Далі - мовою оригіналу:

"В первый раз с тех пор, как началась война, я решил поехать домой. Появился повод – два года назад я женился на девушке из Беларуси. Год мы жили там, потом решили переехать в Киев. Я повез жену знакомиться со своими родителями в небольшой город, который называют «тылом ЛНР» в нескольких километрах от российской границы. Не буду говорить какой, просто представьте, что когда-то это был успешный шахтерский город с несколькими крупными предприятиями.

Времени сделать пропуск в СБУ у нас не было, и морочиться не хотелось, поэтому решили поехать «нелегально». Идея простая: платишь около двух тысяч гривен, и тебя везут просто из Киева до оккупированного города, мимо украинских КПВВ через Россию.

В автобусе с нами ехали почти одни старики и пенсионеры. Каждый выбрал этот вариант из-за своих причин: кто-то не успел сделать пропуск, а ехать надо; кому-то физически тяжело пересекать «официальную» границу и менять транспорт по нескольку раз, кто-то как мы, решил «не париться» и доехать домой комфортно и быстро, без очередей и проверок.

Мы сильно ошиблись.

1300 километров от Киева до «дома» в «ЛНР» мы преодолели за сутки с лишним, сидя в автобусе, где, конечно же, нельзя прилечь. То есть сев на автобус утром, дома я был после обеда следующего дня. К первой таможне около Харьковской области из Киева мы приехали в полночь, но нас развернули из-за моей жены. Оказалось, что она не может пройти контроль на украинско-российской границе в межгосударственном пункте пропуска, потому что у нее беларусский паспорт. Наши соседи, и без того взъерошенные своим «нелегальным» статусом, начали на нас кричать. Кто-то даже сказал «Высадите их, пусть сами едут!». Нас никто не защитил, кроме водителя. Он уже взял у нас деньги и, наверное, чувствовал ответственность и что-то вроде вины. Я ощутил, как это – когда в момент против тебя может ополчиться группа людей только потому, что им страшно.

Мы вернулись в Харьков и оттуда уже приехали к нужной нам международной таможне. Если честно, меня поразило, что во время войны пропускные пункты вроде этого остались на том же уровне защиты, что и до (я ездил раньше в Россию), то есть почти не защищенными.

Везде – и оба раза на российской, и на границе с «ЛНР» наш водитель платил российским и «местным» пограничникам. Тем не менее, мы все равно проходили все процедуры пересечения границы – от проверки документов до легкого досмотра. На въезде в «ЛНР» уже у меня начались неприятности. Как сказал еще в Киеве водитель, «киевских там не очень любят», а у меня киевская прописка. Меня спрашивали, почему и когда я уехал, что делаю, кем работаю. Не страшно ли? Страшно, как и всем. Но, я ничего не нашел, что сказать, кроме как отшутиться.

Наши нервы были на пределе, хотя никто не выдавал себя. Просто чувствовалось в воздухе. После двадцати часов в пути водитель начал кричать: «Когда же мы приедем домой, с*ка?!?!»

И вот мы приехали.

Я не знаю, сколько людей выехало из моего города, но такое ощущение, что не осталось и половины. Меня поразила пустота вокруг. Военных в городе на первый взгляд не видно, не казаков. Вроде бы ничего и не говорит о войне, но страшно все равно.

Еще меня поразило, как «зарос» мой район. Такое ощущение, что его уверенно поглощает природа. Деревья, кусты, бурьян действительно заполонили все вокруг.

Дома ветшают, всюду какое-то запустение, дороги ужасные (какими и были до войны), люди умирают или выезжают. Паспорт «республики» получают только для того, чтобы потом получить российское гражданство и уехать в Россию. По крайней мере я об «идейных» не слышал.

Впрочем, еще «на районе», то есть в квартале, где я жил, реконструировали стадион, организовали место для экстремального спорта и «облагородили» парк – поставили новые лавочки и посадили деревья. Видимо, так людям дают понять, что жизнь в городе возможно и не нужно отсюда выезжать.

Как ни в чем не бывало, работают детские садики, ДК, музеи, школы. В моей школе уже нет и половины тех учителей, которые были до войны. Часть росписей школьных стен, которые мы делали, еще когда я учился, закрасили из-за украинской символики – аккуратно нанесли синюю краску, будто тут ничего и не было. А возле входа повесили памятную табличку, посвященную выпускнику, «погибшему за Донбасс».

Как я уже сказал, до войны, уже живя в Киеве, я несколько раз ездил в Россию, после чего я всегда чувствовал, что еще больше люблю свою страну. Сейчас, когда после неполной недели в «ЛНР» (где еще до 2014-го года - за некоторыми исключениями - мне было вполне комфортно) я вернулся в свой новый дом в Киеве, я неожиданно для себя и с горечью осознал, что чувствую то же самое."