"Общаясь с иностранными специалистами, мы восхищаемся их технологиями, а они - нашими летчиками", - український полковник

"Ігор Віталійович - один з небагатьох в країні, хто має найвищу класифікацію «військовий льотчик-снайпер», він є кавалером ордена Богдана Хмельницького, був учасником миротворчих місій у Східній Славонії, Косово і Конго, командував бригадою, яка в 2014-му однією з перших була піднята по бойовій тривозі", - розповідає "Народна армія", передають Патріоти України. Далі - мовою оригіналу:

"- Армейская авиация впервые зашла в район боевых действий в марте 2014 года. Постоянные ротации происходят и сейчас. Что изменилось за последние четыре года?

- После первых потерь в 2014-м было сделано немало выводов. Изменилась и тактика полетов, и наши возможности, и отношение к выполнению полетов. Именно поэтому, после первых сбитых бортов нам удалось свести статистику потерь практически до нуля. Мы до сих пор постоянно находимся на Донбассе. Это не только летчики, но и службы обеспечения. Так же, как и в 2014 году, экипаж могут поднять и рано утром, и ночью, ведь понятия «нормированная работа» в армейской авиации нет. Экипажей, которые могут выполнять задачи в нетипичных боевых условиях, стало в разы больше, следовательно, есть возможность чаще менять летчиков в период обострения обстановки. Соответственно, у пилотов появляется время для отдыха.

- Насколько я знаю, и молодых боевых летчиков сейчас много.

- С самого начала боевых действий молодые лейтенанты летали вместе с опытными старшими офицерами, и ни у кого не повернется язык назвать их «зелеными». За четыре года войны вчерашние мальчишки 1990 и 1991-го годов рождения, ровесники независимости Украины, стали настоящими асами. У каждого горят глаза от работы, которую делают, поскольку сейчас у нас есть возможность постоянно готовить молодые кадры. Они летают в разных условиях, простоев нет абсолютно. Это очевидные вещи, но на самом деле, так было не всегда. Если говорить о среднем налете летчиков за прошлый год, то он составлял 55 часов. Лимит горючего для обучения часто распределяли в пользу молодежи, чтобы именно она постоянно совершенствовалась и умела воевать в условиях современной войны.

- Нельзя не вспомнить печальную статистику. В ходе боевых действий на Донбассе было потеряно более десяти вертолетов. Удалось ли восстановить вертолетный парк?

- Мы ставили перед собой задачу не только восстановить парк техники, но и модернизировать его. Не буду скрывать: проблемы есть и сейчас, хотя многое нам удалось. Отлично работает «Мотор Сич», Конотопский завод... На вертолетах появилась новая противоракетная защита, отвечающая современным требованиям, есть и другие украинские разработки, не уступающие технологиям передовых стран. Есть даже перспектива создания первого украинского военного вертолета. Это проект, над реализацией которого работают сотни специалистов. Однако, чтобы выпустить новый вертолет, от написания проекта до выпуска машины может пройти десять лет. Как можем, ускоряем процесс, но работа действительно кропотливая, немного придется подождать.

- Знаю, что была проблема с обеспечением вертолетными редукторами, лопастями, ведь раньше заказать их можно было только в России.

- Не так быстро, как хотелось бы, но эта проблема решается. Понятно, что за один-два года полностью перестроить промышленность производства авиационных составляющих невозможно, но уже сейчас большинство агрегатов производятся в Украине.

- Все, что касается авиации, является чрезвычайно стоимостным. Средства, которые выделяются, покрывают лишь самые насущные потребности?

- Авиация - это действительно дорого, но вместе с тем очень эффективно. 2014 год продемонстрировал необходимость наличия серьезного ударного компонента, современных передовых технологий. К счастью, в оборонном ведомстве понимают, что без инвестирования в отрасль ничего не получится, потому средств выделяется гораздо больше, чем раньше. Я бы даже сказал, почти достаточно.

- Если говорить о 2014-2015 годах, то особо опасными и сложными были ночные полеты. Как минимизировали риски?

- Впервые за всю историю украинской авиации вертолеты получили возможность летать и удачно применять вооружение в ночных условиях. Для этого на борта были установлены спутниковые навигационные системы. В состав индивидуального снаряжения экипажа вошли защитные авиационные шлемы с очками ночного видения. Радует то, что эти очки существуют не на бумаге, а имеются во всех бригадах.

- Часто ли выезжаете за границу, посещаете ли различные форумы, активно ли общаетесь с коллегами из стран НАТО?

- Мы изучаем опыт иностранных специалистов, делимся своим, берем во внимание новейшие технологии, вооружение. Наши западные партнеры прекрасно понимают, что воевать и участвовать в учениях - это разные вещи. Что касается боевого применения, профессионализма авиаторов, то тут мы первые. Наши летчики - на вес золота. На таких мероприятиях нередко обсуждаем и конкретные случаи, ситуации. Мы им подсказываем, как лучше поступить в определенных ситуациях, ведь у нас колоссальный опыт. А нам, в свою очередь, интересно узнать об особенностях полета при использовании тех или иных технологий, ведь каждое оборудование предусматривает совсем другой подход к пилотированию. Армейская авиация - такая отрасль, где постоянно что-то меняется. Важно идти в ногу со временем, и мы, по мере финансовых возможностей, стараемся не отставать.

- Средства выделяются, техника модернизируется, пилоты готовятся... То есть позитива много. От чего же больше всего болит голова у вас сейчас как у начальника армейской авиации?

- К сожалению, некоторые социальные проблемы остаются нерешенными. За четыре года войны наши военнослужащие стали прекрасными специалистами. У всех есть семьи, дети, а жилья некоторые не имеют, хорошо хоть денежное обеспечение подняли. Надо понимать, что у гражданских летчиков заработные платы в разы больше. Действительно - в разы. Специалистов с таким опытом и уровнем профессионализма еще попробуй найти, поэтому и переманивают. Кроме летчиков, есть еще и инженерный состав - там зарплата не намного выше средней по Украине. Не секрет, что на одного летчика работает почти десять человек, и часто приходится волноваться не за технику и модернизацию, а за то, как удержать кадры. Люди постоянно рискуют, морально и психологически устают, и это нужно как-то компенсировать.

- Армейская авиация активно участвует в миротворческих миссиях, что дает летчикам опыт, налет, повышение боеготовности...

- На самом деле вы говорите о второстепенных вещах. Участие в миротворческих миссиях – это, прежде всего, возможность Украины заявить о себе как о государстве, которое не только воюет, но и несет мир. Это очень выгодно для нашего имиджа и демонстрирует то, что мы открыты для международного сообщества. К примеру, в миротворческой миссии в Конго участвуют почти 30 стран, в том числе и мы. А это и обмен опытом, и общение, и возможность благодаря совместной работе с летчиками из других стран быстрее перейти на натовскую систему.

Не так давно завершилась наша либерийская миссия, в стране прошли очередные демократические выборы. Украинцы оставили Либерию последними. Значительную роль в том, что там наступил мир, сыграли и наши авиаторы. Наш отряд выполнял очень много задач, поэтому его и держали до последнего. Когда-то мы выполнили свою задачу в Сьерра-Леоне, и сейчас люди в этой стране также живут мирно.

- До назначения на нынешнюю должность вы были командиром бригады, которая одной из первых была поднята по боевой тревоге. Много ли подчиненных удивили вас своим героизмом?

- На эту тему можно говорить очень долго, но отвечу коротко: несмотря на то, что бригада понесла наибольшие потери в армейской авиации, ни один человек не отказался летать и воевать. Ни один! Все выполняли свою работу, хотя и понимали, что потери будут. Считаю, что это очень важный человеческий показатель."